Теперь у меня отдельная палата. Стены и пол мягкие. Маленькое оконце с решеткой под потолком и лампочка, светящая всю ночь. Но я почти привык. Посланник ада является мне почти каждую ночь. Надоел хуже горькой редьки. Убеждает, что лучшего места, чем здесь, мне не найти; что отсюда у меня одна дорога – на зону строгого режима.
– Два жмурика на тебе, – хихикает он. Ну, ничего, посмотрим, кто будет смеяться последним. Одиночество, конечно, тяготит. Всё время вспоминаю Кристину. Где она? С кем? Но всё же и здесь есть порядочные люди. Медсестра Маша в свою смену мне глюкозу вместо сульфазина колет.
– Иначе,– говорит, – совсем крыша поедет.
– А с санитаром Петровичем я даже подружился. Он признался, что тоже чертей иногда видит, только зелёных, чаще всего после получки. Очень обрадовал меня известием, что недавно за моим окном ласточка слепила гнездо и даже птенцов вывела. А ещё обещал мои записки на волю передать. Так что, если Вы их сейчас читаете –значит, Петрович не обманул.
Маски
Я шёл вдоль забора. Радостная озабоченность переполняла меня. Наконец-то я уеду отсюда. Всё решилось неожиданно. Вчера я обнаружил в своём почтовом ящике письмо. Печатный текст гласил: «Ваш отъезд назначен на завтра. В 15 часов ждите нашего представителя. Приготовьте маску Осознанной Решимости. Комитет всеобщего порядка».
Сначала я принял это за чью-то неудачную шутку, но после некоторого размышления подумал: «А почему бы и нет? Хорошо, что ещё кому-то до меня есть дело». Здешнее моё унизительное бытие последнее время слишком раздражало и утомляло меня.
Вот поэтому, сегодня прямо с утра я бродил по городу в поисках нужной маски. Однако ничего подобного не было ни в театральном магазине, ни в «Детском мире». Время шло, и я заторопился домой, чтобы собрать всё необходимое и передохнуть перед дальней, как мне казалось, дорогой.
А забор всё не кончался. Вроде бы я неплохо знал город, в котором прожил столько лет, но этот район мне был совершенно незнаком. Я представления не имел, что же находится за забором, но догадывался, что за этим огороженным пространством должен быть мой дом.
Во всяком заборе найдётся щель. Увидев её, я юркнул туда и двинулся по неширокому проходу между обшарпанных строений с закрашенными окнами. Вокруг появились люди. С каждой минутой их становилось всё больше. Они шли в одном направлении. В толпе, увлекавшей меня за собой, женщин не было, только – мужчины. Все они, к моему удивлению, были в масках, самых разных, начиная от Яростного Неприятия и Глухого Отчаяния до Вынужденного Согласия и Полного Безразличия. Из-за тесноты я уже не мог повернуть назад, хотя совершенно не представлял себе, куда иду. Людской поток упирался в железные ворота. Время от времени они приоткрывались и собравшиеся по одному