Ежедневно Япончик отправлялся в кафе Фанкони, где имел собственный столик. Расположенное в центре города, в гуще коммерческой жизни, кафе превратили в свою «штаб-квартиру» биржевые игроки и маклеры. Там Япончик чувствовал себя равным среди равных. Он был в курсе всех происходящих сделок.
Для полного покорения города Япончик ввёл «кодекс налетчика», нарушение которого каралось не только отлучением от «дела», но иногда и смертью. Сам Япончик в «мокрых делах» не участвовал – говорили, что при виде крови он бледнел и запросто мог потерять сознание. По принятому «кодексу» врачи, адвокаты, артисты получали привилегию спокойно жить и работать. Ограбление и оскорбление их считалось строжайшим нарушением «закона». Но разве без них мала Одесса?
Япончика часто можно было видеть в первых рядах оперного театра с красавицей женой, милой и интеллигентной дамой. На литературных и музыкальных вечерах он чувствовал себя почти своим. Однако большая часть интеллигенции все же его опасалась и сторонилась. Тогда он придумал оригинальный ход в своем стиле. Каждого гастролировавшего в городе известного музыканта или артиста грабили, и в результате несчастному приходилось обращаться к Мишке с просьбой найти вещи. А тот долго цокал языком, качал головой и извинялся за низкий уровень образования своих «мальчиков». Вещи потерпевшего находились и возвращались, после чего произносился тост за дружбу. Рассказывали, что даже Шаляпин, человек достаточно щепетильный в отношении дружбы, попался в умело расставленные Мишкой сети.
На Молдаванке Япончик часто закатывал шумные пиршества. На столы выставлялась контрабандная снедь, маслины, жареная и фаршированная рыба, апельсины, овощи и водка, подаваемая ведрами. Столы ломились от изобилия.
Мишка Япончик считал себя человеком идейным. Свои действия он сопровождал революционной фразой. Мол, методы у нас разные, а цель одна – помочь прозябающему в нищете трудовому народу.
В середине ноября 1917 года Япончик инспирировал бунт в Одесской тюрьме. Заключенные, вырвавшись из бани, напали на стражников и, обезоружив их, открыли камеры и ворота тюрьмы. Во время бунта было убито шесть человек, бежало 50 заключенных.
В конце ноября район Молдаванки – место своей дислокации Япончик объявил независимой «Молдаванской республикой».
Подлинную силу Япончик обрел во время Гражданской войны. Его «армия» росла. Под руководством Япончика состояло вооруженное «воинство» по разным оценкам от двух до десяти тысяч человек. Все они хорошо знали город и имели множество