Тогда взяла его мать и пошла на берег озера, на дальний мыс, от глаз и от ушей любопытных подальше. Запела она песню, что дед её научил, в надежде, что придёт к ней Гора-Рыба и поможет сыну. Катит серые волны Таватуй-озеро до того берега, а Рыбы не видать. Кричала Сийтэ, умоляла и звала, но не пришла Рыба к ней на помощь. Видно, совсем она от унхов отворотилась.
В слезах вернулась домой Сийтэ, а ночью приснился ей сон. Во сне Рыба была, и говорила она так:
«Оставь надежду, Сийтэ. Никогда твой сын говорить не будет, потому что зачат он под водой, и немым он будет от веку, как немы те, кто под водой живут».
Заплакала во сне Сийтэ от горя. Но рыба говорит ей:
«Нет тут беды. Чтобы говорить с ним, рта открывать не надобно. Он мысли твои услышит и мыслями своими на них ответит».
Проснулась Сийтэ в слезах и видит: рядом Уйго стоит, смотрит на неё ласково и улыбается.
«Скажи мне хоть словечко, милый мой сыночек!» – умоляет она про себя.
И вдруг, будто кто-то слово рядом сказал:
«Таватуа».
Смотрит на сына Сийтэ и не верит себе.
«Ты ли это сказал, сыночек мой?» – спрашивает она мысленно.
«Да, это я сказал», – слышится ей, а рот у Уйго как был замкнут, таким и остался.
Засмеялась от радости Сийтэ. Разбудила мужа и научила его с Уйго разговаривать.
С тех пор всё у них в доме пошло по-другому. Да вот ведь что оказалось удивительно: маленький Уйго в любом деле большие знания стал проявлять. Порой мать с отцом учил, как поступать правильно надо. Знал он, как нужно снасть ставить, чтобы добрый улов попался, чувствовал приближение грозы, ягодные места в лесу с закрытыми глазами находил. Кому-то такое в диковину, а Сийтэ сразу поняла, что не зря Гора-Рыба следила, чтобы плод её правильно созрел, да учила его всему, что знала.
Дивились соплеменники странностям Уйго, только любить его от этого больше не стали. А за рыбью чешую, что на теле у него росла, окрестные дети стали дразнить его Рыбьим Сыном.
«Эй ты, Рыбий Сын! Уходи к своей каменной мамке!» – кричали они и кидали ему вслед камнями.
Те камни, что в грудь или в спину ему попадали, отлетали, словно от панциря. А иные камни он на лету ловил без труда. Но ни разу в ответ на обиду он камень обратно не бросил.
Так рос Уйго, высоким да крепким юношей стал. И чем сильней становился он, тем слабей становилась Сийтэ. Седая с молодости, потеряла она теперь красоту свою и свежесть. Тяжёлый кашель изнурял