Федула, не поняв значение слова «глинтвейн», заказал сразу, с плеча, бутылку водки, вставив в конце – «Если можно?»
– У нас всё можно! И водочки можно! – оживившись от последнего предложения, ласково пропела официантка.
Тут же на столе появилась бутылка водки, которая была уже открыта, и три ёмких фужера, наверное для того, чтобы эту бутылку тут же прикончить за один заход. Потом, через невозможные минут десять-пятнадцать приплыли на голубых тарелочках вожделенные бифштексы, прикрытые, как салфетками, яичницей-глазуньей.
Теперь можно приступать и к водочке.
Кирилл непроизвольно сглотнул набежавшую слюну. Сегодняшний обед в рабочей столовой был далёк, как вчерашний день.
Кирилл по-хозяйски налил до половины фужера себе и Федуле, и немножко плеснул девушке.
– Ну, чтоб хорошо было всегда! – поднялся со своего места Федула, держа на вытянутой руке искрящееся под люстрами золочёным ободком розовое стекло фужера.
Дина тоже поднялась и прислонила свою посуду к Федулиной.
Кирилл с неохотой, чуть оторвавшись от стула, присоединился к ним.
– За любовь и нежность! – почему-то обозлившись, съязвил он. Потом добавил заведомую банальность. – За присутствующих дам!
– Ну коли так, то мне придётся выпить за присутствующих кавалеров! – в тон ему ответила Дина и выпила без обычного в таких случаях жеманства свою порцию водки.
С морозцу выпили ещё.
Не отказалась и присутствующая «дама».
Бифштекс с глазуньей под водочку само-собой были хороши. Сразу стало как-то просторно и легко.
Раздевалка в ресторане не работала – Кирилл расстегнул куртку, Федула снял свой полушубок «чёрной дубки», как он говорил, и положил его, поглаживая, как верного пса, у самых ног.
Дина, тоже развязав свой пушистый шарфик, сидела враспашку.
Всем было хорошо.
Кирилл, взглянув, на пустую пепельницу, потянулся за куревом.
В те времена курящих женщин было совсем немного. Поэтому Кирилл не стал предлагать девушке свою дешёвую рабоче-крестьянскую «Приму».
Но к его неудовольствию она попросила сигарету и себе.
Не заметив укоризненного взгляда парня, Дина глубоко затянулась, запрокинула голову, и тонкая струйка дыма, кудрявясь, выросла из её таких невозможных губ.
Кирилл только проводил глазами взлетевшее к люстрам лёгкое голубое деревце:
– Лихо! Где же это ты так научилась?
– А мы ещё в школе это проходили! – она улыбнулась, показав из розовой раковины губ ослепительные жемчуга.
– А теперь закрепляешь пройденное? – съязвил Кирилл.
– Ага! – Дина, раззадоривая парня, пустила в его сторону несколько колечек, прошив их насквозь тонкой струйкой – такое, не всякому курильщику со стажем удаётся сделать.
Кирилл решил повторить этот фокус, но он у него не удался.
– Уметь надо! – буркнул Федула, по-бабьи разглаживая на столе и без того гладкую скатёрку. Он раздобрел от