– А что до авторства распоряжения, – он сделал значительную паузу. – Поместить сюда электрооборудование «Южного объекта» распорядился ещё Командующий войсками Керченской дороги[6].
– Генерал-лейтенант Лухт? – недоверчиво хмыкнул Эрих.
– Так точно! – энергично кивнул зондерфюрер. – Сам. Одновременно с размещением имущества эвакуированной 17-й армии сюда доставили и это…
Он обвёл рукой внушительные дощатые ящики и фанерные короба, облепленные трафаретными чёрными орлами и торговыми знаками «Die Industrielle Elektrotechnik».
– Значит, они тут с сентября, – констатировал оберстлейтнант.
– Так точно.
– Похоже, в актуальность строительства в предместьях Берлина уже не верят, – рассеянно пробормотал Эрих, повторяя пальцем буквы и цифры маркировки на боку одного из ящиков: «64НСS – 380V». Он брезгливо стер с пальца серый отпечаток пыли.
– Ну, почему же? – подскочил на плече «нибелунга» погон с сутажным шнуром военного чиновника. – Не далее как три дня тому комиссия штаба технических войск проверяла комплектность, кое-что даже вскрывали, – он указал на свежие жёлтые сколы сосновых досок. – Причём в присутствии людей из Абвера.
– Абвера? – на лице оберстлейтнанта впервые проявилось подобие живой заинтересованности. – Они что, представились?
– Нет, конечно, – фыркнул коротышка Бергольц, как самовар, в трубу которого качнули сапогом. – Я просто знаю в лицо кое-кого из абверкоманды армии.
– И кого же, интересно? – нахмурился оберстлейтнант.
– Жаркова, штандартенфюрера Жаркова.
– А, этого русского, – задумчиво протянул Эрих. – Да уж, персонаж запоминающийся…
Он неприязненно поджал губы. Ничего хорошего не предвещала активность военной разведки в 500-км прифронтовой зоне, безраздельной вотчине «тайной полевой полиции», что по команде замыкалась на контрразведку армии, отдел 1С. Дело Абвера – осуществлять некие сверхсекретные операции ОКВ Oberkommando der Wehrmacht там, за линией фронта. Но если абверкоманда топчется здесь, по эту сторону (оберстлейтнант Мёльде раздражённо хлопнул перчаткой в ладонь), значит, что-то или кого-то он, полицай-комиссар, ответственный за безопасность армейского тыла, пропустил, прозевал. Значит, где-то у него в самом заду занозой сидит какое-то активное русское подполье или, того хуже, шпионская резидентура.
– Вы картографировали все подземные ходы, ведущие в крепость из города? – так неожиданно сменил тему полицай-комиссар, что зондерфюрер на мгновение онемел.
– Понятия не имею, – наконец вырвалось у него так неловко, хоть залепи рот пухлой ладошкой. – Планов крепости у нас нет, а ей без малого сто лет, – затараторил он, гипертонически краснея и всё больше напоминая самовар, кипящий сердито и сконфуженно одновременно. – Мало ли, чего и сколько могли тут нарыть, так что…
Он, казалось, исчерпывающе развел руками, но Мёльде продолжал на него таращиться с каменной безучастностью оракула, ожидающего ответа.
– Солдаты