– Вперед! Быстро! Марш!
Вразнобой застучали по металлическому полу окованные ботинки. Запрыгали по стенам взбалмошные тени.
– Взять ногу! – сержант ярился. – Левой! Левой!
Зеленые огни ручьем катились в открытую дверь и убегали вглубь темного извилистого коридора, направляя людей к выходу, задавая им темп движения.
– Шире шаг, черти! – ни на миг не смолкал сержант, стоя возле двери и по одному пропуская мимо себя бойцов. – Не растягиваться! – Он с силой подталкивал в спину бегущих солдат, словно впихивал их в овальную дыру дверного проема. Рыжий, получив увесистый шлепок по лопаткам, приостановился, повернул к сержанту рябое лицо, осклабился:
– Может не надо так рьяно, сэр?
– Двигай, Рыжий! – сержант мутным взором исподлобья смотрел сквозь бойца. Непривычного человека такой взгляд испугал бы, но сержант и Рыжий давно знали друг друга.
– Новое место, сержант, – Рыжий ухмылялся. – Новое начальство. Понимаю.
– Еще одно слово, и три наряда я тебе обещаю!
– Понял, сэр!
В коридоре громыхали громом сотни окованных подошв. Из открывшихся отсеков выбегали бойцы, на ходу перестраивались и спешили к выходам, следуя за волнами зеленых огней, подгоняемые воем сирены и тычками одинаково сердитых сержантов.
Павел покидал душный отсек последним. Он выронил карандаш, когда убирал записную книжку, и замешкался, доставая его из-под сиденья. Сержант с издевкой следил, как новичок, путаясь в болтающейся амуниции и тихо поругиваясь, ползает на коленях, отыскивая закатившийся карандаш.
– Что, писатель, тяжело начинается служба?
Света было мало, только зеленые всполохи пробегали по потолку.
– Давай, давай! – сержант шагнул от двери. – Ну что за раззява в моем взводе?
Павел наконец-то отыскал карандаш, подхватил его и выпрямился, оказавшись лицом к лицу с рассерженным взводным.
– После отбоя два часа занятий на плацу!
– Да, сэр! – рявкнул Павел, вытаращив глаза.
– Что ты там писал? – сержант чуть понизил голос.
– Дневник, сэр!
– У тебя что, много свободного времени? Ладно, сейчас некогда. Но мы еще вернемся к этому разговору. На выход!
– Есть, сэр!
Взвод ждал их в коридоре. Тридцать хмурых лиц одновременно повернулись к двери. Кто-то буркнул что-то недовольное, но сержант уже ругался:
– Что встали? Кого потеряли?
– Вас, сэр! – прогнусавил Ухо.
– Я знаю, что ты потерял! – сержант, оскалившись, навис над излишне разговорчивым бойцом. – Ухо свое ты потерял! А теперь проверь, на месте ли хозяйство! Может тоже кто откусил?!
В тридцать глоток грянул хохот, заглушив сирену.
– Хватить ржать! Последними идем! Марш!
Коридор петлял словно кишка. Вой сирены то глох, отставая, то вновь нарастал, появляясь спереди. Грохотало, лязгало железо под ногами. Волной бежали по потолку огни.
Вскоре