В тот же день Олег с войском вышел из Стародуба и направился к Смоленску.
Вернув себе Чернигов, Мономах, к удивлению многих, не возвратился туда, а остался княжить в Переяславле. Он чувствовал, что, будучи владельцем пограничного княжества, он неминуемо стяжает себе славу главного защитника Руси от половцев. Важно лишь, чтобы борьба с половцами оказалась достаточно затяжной, а в то, что она может быть короткой, Мономах не верил. И теперь, когда он взял реванш у Олега, все его мысли были о предстоящем походе.
Поход
И все-таки половцы начали военные действия первыми. Однажды в воскресный вечер половчанин Боняк совершил вылазку под самым Киевом и сжег в селе Берестове, где когда-то Владимир Святой держал своих наложниц, княжеский двор. Примерно в это же время, двадцать четвертого мая, Куря, тезка печенежского князя, убийцы Святослава I, сжег неподалеку от Переяславля город Устье.
Но это было только начало. Тридцатого мая сам Тугор-хан с огромным войском осадил Переяславль. Согласно всем правилам тогдашней этики он напал именно на тот город, где были убиты его послы.
Мономах со своей дружиной находился тогда в Киеве, где тщетно дожидался Олега. Он и Святополк немедленно двинулись к Переяславлю. Из Новгорода на помощь к отцу спешил Мстислав – и успел вовремя.
Придя к Зарубу, они перешли реку вброд. Половцы, заметив их, сняли осаду и построились на берегу реки Трубеж, притоком которой была Альта, печально памятная по поражению трех сыновей Ярослава Мудрого от тех же половцев. Из города к русскому войску вышли и присоединились отроки и вооруженные ремесленники, оборонявшие Переяславль. Все они были счастливы видеть своего князя и его дружину.
Русское войско перешло вброд и Трубеж. Мономах хотел выстроить полк, но его не послушались даже собственные воины. Они ударили по коням и ринулись на врага.
Завязалась кровавая схватка. Илья Муромец носился по всему полю со своей огромной палицей, круша черепа врагов направо и налево. Его усы и борода были забрызганы кровью и мозгами половцев, но богатырь не обращал на это никакого внимания. Не уступал ему и Добрыня, рубивший мечом половецкие головы.
Алеша Попович, напротив, спокойно сидел на своем кауром коне где-то позади, не выпуская из рук лука.
– Что, Попович, страшно? – ехидно спросил его какой-то дружинник. – Не боись – бой как вода холодная: чем быстрее в нее нырнешь, тем легче.
Сказав это, он бросился в бой. Алеша же только усмехался. Он верил, что ему, именно ему предстоит совершить главный подвиг в этой битве.
Уже