Ракетный корабль «Галилей». Роберт Хайнлайн

Что же касается таинственности, то вот ее причина: сейчас патентоспособна только одна сторона моего изобретения, и по правилам Ядерной Конвенции ООН любой желающий может приобрести лицензию. Патентом распоряжается компания, но ракетный двигатель в патенте не значится. Сама же идея использовать изобретение в качестве удобного и недорогого средства передвижения в космосе принадлежит мне, и только мне. Я не хотел бы, чтобы кто-нибудь более богатый, чем я сам, обошел меня. Незадолго до старта мы известим репортеров, быть может, только для того, чтобы они сообщили о нашей гибели при запуске. Однако ваши возражения обоснованны: нам ни к чему изображать из себя компанию свихнувшихся глубоко засекреченных ученых. Я постараюсь убедить ваших родителей.

      Доктор Каргрейвз сделал исключение лишь для матери Арта. В конце концов, она была его родной сестрой. После обеда он прогнал Арта в лабораторию и, помогая сестре вытирать посуду, рассказал о своих планах. Она слушала его молча.

      – Ну, что скажешь?

      Женщина сидела неподвижно, не глядя на брата, и комкала в руках полотенце.

      – Дон, ты не можешь со мной так поступить.

      Каргрейвз молча ждал.

      – Я не в силах отпустить его, Дон. Мой сын – все, что у меня осталось. С тех пор как не стало Ганса…

      – Я знаю, – мягко заговорил доктор. – Но Ганс умер, когда Арт был еще малышом. Нельзя подрезать крылья сыну из-за гибели мужа.

      – Думаешь, от этого легче? – Она чуть не плакала.

      – Нет, не думаю. Но именно ради памяти Ганса ты не должна закутывать сына в вату. Ганс был мужественным человеком. Иначе он остался бы у нацистов в Институте кайзера Вильгельма. Но он был истинным ученым и не пожелал жертвовать своими принципами в угоду политическим разбойникам. Он…

      – И это стоило ему жизни!

      – Знаю. Но не забывай, Грейс, что только твоя воля настоящей американки позволила ему выбраться из концлагеря.

      – Не понимаю, при чем это сейчас. – По лицу женщины текли слезы.

      – Я помню, как он появился в Америке. Зрелище было удручающее. Ему помогло именно то, что ты – американка. В нашей стране достаточно прочны традиции свободы, как личной, так и научной. Чрезмерная осторожность и слабоволие – злейшие враги свободы. Будь Ганс жив, он поддержал бы меня. Арт многое унаследовал от отца. И ты не сможешь удержать мальчика у своего подола навсегда. Пройдет пара лет, и тебе все равно придется отпустить его шагать своею дорогой.

      Она молчала, склонив голову, Каргрейвз тронул ее за плечо.

      – Обдумай все это, Грейс. А я уж постараюсь вернуть твое чадо целым и невредимым.

      Когда спустя некоторое время Арт поднялся по лестнице, мать все еще сидела в комнате и ждала его.

      – Артур?

      – Да, мам?

      – Ты хочешь отправиться к Луне?

      – Да, мама.

      Она глубоко вздохнула и твердым голосом произнесла:

      – Веди себя там хорошо. Слушайся дядю, Артур.

      – Обещаю тебе, мама.

      После обеда Морису удалось на минутку отозвать