– Получите свое, степные шакалы! И знайте: кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибель свою найдет!
Фигурки замерли, начал опускаться сшитый из разных лоскутков материи занавес.
Народ благодарно хлопает, улюлюкает.
– Еще! Давай еще!
Занавес, будто услышал просьбу, пошел вверх, но когда поднялся – в повозке там стоит низенький безусый паренек в цветной, расшитой цветами и деревцами рубахе, подпоясан красным кушаком, кланяется. Невинные мальчишеские голубые глаза рассматривают довольных, хлопающих в ладоши зрителей. Потом занавес вновь опустился и больше не поднимался.
Довольные зрители неохотно расходятся, только мальчишки все еще вертятся под ногами взрослых, смеются, улюлюкают, изображают богатыря на коне, смешно подражают его голосу.
Йошт с неохотой идет дальше. Площадь осталась позади, дорога вновь сужается до неширокой улочки. Она ныряет между деревянными постройками, небольших огородов, садиков. Вынырнув из густо расписанного красным и синим очередного боярского терема, дорога опять расширяется и вливается точно река в большое озеро, именуемое торговой площадью. В центре возвышается каменное изваяние Велеса, у подножия пучки трав, колосья пшеницы, горстки овса, корзиночки с изумрудным хмелем.
По краям округлой площади смирно стоят ремесленные мастерские, крытые лавки торговцев, глаза разбегаются от обилия товара.
Печные трубы мастерских, пекарен и кузниц дымят. По сторонам застыли стражники, в руках щит и длинное копье с закорючкой на конце – попадется вор, тут же этим багром и сцапают, выволокут из толпы. Суровые глаза скользят по разношерстной толпе, высматривают нерадивых. Люди толкутся возле лавок, прицениваются, спорят.
– Яблоки наливные, бока румяные!..
– Не проходи мимо! Подари платок любимой!
– Эй, народ честной! Покупай каравай золотой!
У венеда голова идет кругом. Со всех сторон слышно то звонкое постукивание кузнецкого молота, то режущее ухо шварканье плотницких пил, звучные голоса торговцев-зазывал, скрип и скрежет дубильни. В воздухе повисла смесь хлебного духа, свежевыструганного дерева, благоухание диковинных заморских благовоний и масел, горьковатый привкус угля и жженого железа.
Йошт остановился возле хлебной лавки, глотает слюну, глаза бегают по сладкой сдобе, пахучим булкам. Пекарь веткой отгоняет назойливых мух.
Рядом бухнуло словно молотом:
– Сталь булатная! Топоры каленые!
Возле кузнечной лавки крутится ребятня, громогласно выражает восторг. Венед глазам своим не верит – кроме привычных мечей и кинжалов, дразнят взор замысловато извилистые клинки, тонкие, с самоцветами в рукояти и заморскими письменами