В Германии наряду с национальным научным ведомством постепенно были созданы соответствующие органы и в землях. Управление наукой в Великобритании было сосредоточено в рамках Министерства образования и системы исследовательских советов по отраслям наук, которые осуществляли конкурсное распределение бюджетных средств между субъектами научной деятельности, представленными преимущественно университетами.
В США система управления наукой сложилась позже и сформировалась иначе, чем в других странах. Она оказалась децентрализованной и рассредоточенной между отраслевыми ведомствами (оборона, энергетика, здравоохранение и сельское хозяйство), в структуре которых научные подразделения были организованы еще до окончания войны. В 1950 г. в США было создано единственное специализированное научное ведомство общенационального уровня – Национальный научный фонд, которому «достались» фундаментальная наука и подготовка кадров высшей квалификации. Изначальная децентрализация и сегментация американской модели государственной научной политики во многом объясняют традиционную актуальность механизмов межведомственной и межотраслевой координации ее мероприятий.
С появлением института государственного управления наукой его совершенствование стало традиционным направлением научной политики ведущих мировых держав. Несмотря на то, что этот процесс не только протекал под давлением глобальных экономических и научно-технологических трендов, но и определялся национальными целями, межстрановая вариация научной политики на первом этапе оказалась незначительной.
Содержанием второго этапа формирования современной модели научной политики, растянувшегося почти на четверть века (примерно до середины 1970-х гг.), стал экстенсивный рост масштабов науки (численности занятых, числа научных организаций и т. д.) и ее ресурсного обеспечения, причем как в государственном секторе, так и в частном. Мотивация и параметры (длительность, динамика показателей научного потенциала) такого роста, позволившего считать данный период «золотым веком» науки, были обусловлены, во-первых, накоплением значительных научных заделов в области атомной энергетики, ракетно-космической промышленности, электроники, систем телекоммуникаций, имевших многообещающие перспективы практической реализации, и, во-вторых, логикой «холодной войны», приведшей к заметной милитаризации науки и увеличению государственных расходов на военные ИР. В те годы с ростом масштабов науки и инвестиций в ее развитие ассоциировали надежды на успех, благополучие и процветание