до нас материалы, поскольку современные трактовки конфликта Byron vs. Keats склонны обрываться, так сказать, на полуслове, ограничиваясь, по-сути, скетчем Харлоу
13, представляющем, как кажется, несколько преувеличенный портрет пресловутого сноба, с презрительной полуусмешкой встречающего выход в литературный свет
головастика Озерного и первейшего поэта ненавистного Кокнидема
14. В 1833 г. вышло 17-ти томное издание произведений Байрона (The Works of Lord Byron: With His Letters and Journals, and His Life, by Thomas Moore, Esq.). Том № XV содержит любопытнейшие материалы, а именно: значительную часть задуманного Байроном памфлета, который, будучи набран уже в 1820 г., так никогда и не был полностью издан. Этот набросок озаглавлен как «
Некоторые замечания по поводу Статьи в № XXIX Blackwood’s Magazine’, август 1819», имеет дату и место написания, проставленные самим автором:
Равенна, 15 марта 1820 г. Эпиграфом служит обращенье ведьм из Макбета к Гекате (Акт III, сцена 5):
Что? Как, Геката? Хмуришь брови ты. (Why, how now, Hecate? You look angrily). В этом довольно пространном сочинении находим ключ к пониманию истинного отношения Лорда Байрона к поэзии Китса и того враждебного настроя, который либо трактуется крайне однобоко в духе классового противостояния блистательного аристократа и выходца из низов восточного Лондона, при этом утверждается (см. сноску 13), что последний «просто завидовал успеху Байрона» (And there is also the simple envy Keats felt over Byron’s success), либо и вовсе рисуются фантастические картины, как например в главе о Китсе в «Истории английской литературы», написанной советским литературоведом Р.М.Самариным. Причем в последнем случае даже цитируемый автором перевод Г. Шенгели упоминавшейся нами пресловутой строфы из «Дон Жуана» явно «вплетен» в общую идеологическую канву, а полупрезрительная полудружеская интонация Байрона намеренно сглажена. У Самарина Китс, за которым «с возрастающим интересом» следят возмущенные «оголтелой травлей» Байрон и Шелли, показан как стремящийся избыть в себе «быстропреходящие… явления реального мира» – «для жизни, содержанием которой будет борьба». Помимо этого, как философ Китс проходит у Самарина по разряду «стихийного материалиста», преодолевая в себе самом не только быстропреходящие явления реальности, но и «абстрактно-туманную поэзию реакционной Озерной школы» с её «религиозной дидактикой и мистическими восторгами»
15. Но вернемся к памфлету Байрона. Как отмечает Г. Бакстон-Форман, «
этот памфлет конечно представляет собой, главным образом, ответ на некоторые утверждения одного из Блэквудских мясников в отношении самого Байрона; однако, благородный лорд, чувствуя себя уязвленным нападками одного человека, пошел крушить всё и вся вокруг, нанося яростные удары как не имевшим к нему касательства, так и оскорбившим его персонам, точно также он вел себя за одиннадцать лет до этого, опубликовав свою статью «Английские Барды и Скотч-ревьюѐры»» (English Bards and Scotch Reviewers); а Китсу досталось ни за что»»
16. Китсу «досталось» за «Сон и Поэзию» и Александра Поупа: именно отрывок про «кустарей, надевших маску Поэзии» больше всего разъярил Байрона: он приводит в своем памфлете именно это место, да ещё подчеркнув особенно возмутившие его слова и выражения. Приведем этот отрывок так, как
