– Юрист.
– Работу нашел?
– Ищу.
– Может, я подсоблю. Я же в Кремлевской больнице работаю.
– Был бы очень обязан.
«Все идет к тому, – думала Валя, – что мы с Володей станем одно целое. Но, как бы там ни было, а сегодня ты мой и только мой. Я тебя так просто не отпущу». Она глядела на него почти влюбленными немного чувственными глазами и украдкой стала поглядывать на часы. Стрелки показывали девять вечера. Еще час, и можно собираться. Однако час пробежал быстро, пошел и второй, а Виталий все рассказывал, называя вещи своими именами. Его супруга Нина боязливо поглядывала на мужа, толкала его в бок и даже шептала Вале на ушко, чтоб та успокоила его. Володя с удовольствием участвовал в беседе, подливая масла в огонь, но не был столь категоричным, как хозяин.
И вот, в половине двенадцатого они прощаются с Ниной и Виталием. Нина моргает Вале, Валя пуще краснеет, а ее душа устремляется в облака. На дворе довольно свежо. Огней так много, освещаются даже темные уголки. Володя замедляет шаг и оглядывается вокруг. Это явное намерение увести ее в темный угол и впиться ей в губы. Но к чему на воздухе, когда можно у себя дома.
– Куда мы спешим? – неожиданно спросил Володя.
– Я спешу домой, меня клонит ко сну. Завтра на работу. А ты разве не торопишься?
– Мне некуда торопиться, – говорит Володя.
– Тогда торопись со мной, – произнесла она, загадочно улыбаясь. – Нам еще три остановки.
– Три остановки – куда?
– До моего дома. Ты ведь проводишь меня, верно? Идем, а то опоздаем на автобус. Время уже скоро двенадцать.
– Как же не проводить? Да хоть пешком. И, может быть, меня ждет награда…
– Какая?
– Ну, скажем поцелуй в щеку – это… лучшей награды и быть не может.
– Разберемся, – как—то сухо произнесла Валя.
Вот и пятиэтажный дом из серого кирпича без лифта. А квартира Вали на последнем, пятом этаже. Валя уставилась на своего кавалера, а потом сказала:
– Ну что, бомж, где будем ночевать? – спросила Валя, заканчивая свои слова смехом.
– На вокзале, где еще? – сказал Володя и в его голове не чувствовалось никакой обиды.
– Если будешь хорошо себя вести, я пущу тебя на одну ночь к себе. Родители уехали в деревню, во Владимирскую область, я одна дома. Не боишься меня?
– Лишь бы вы меня не боялись. Мы так мало знаем друг друга… И к тому же, вы для меня так много сделали сегодня, не удобно, право.
– Пойдем, а там разберемся.
У Вали в холодильнике была бутылка коньяка, подарена ей еще осенью ко дню рождения. Она еще раз накрыла стол, и они выпили за знакомство по крохотной рюмочке. Володя долго глядел в ее голодные глаза, потом взял ее за руку и привлек к себе. Она ответила на его поцелуй, как умела, но ему показалось, что в этом поцелуе – вся ее женская сущность, что