На последних словах мой голос дрогнул. Да быть такого не может! Эти неймарцы… Да никогда они не будут считаться с чем-то, противоречащим их собственным убеждениям. Хотя что я о них знаю? Возможно, наоборот, такой подход удобен в случае, когда нужно найти крайнего, снимая с себя ответственность за последствия. Вроде как это не я отправил разведгруппу на верную гибель, это вот он – штатный прогнозист. Не получится ли у меня из огня да в полымя?
– Капитан… В этом вы правы, он всегда поступает только так, как считает нужным. И часто оказывается прав, – как-то подавленно признался тарн, – но осознавать это нисколько не легче! Начинаешь чувствовать себя пустым местом, чем-то никчемным и ненужным…
Поймав мой взгляд, он осекся: верно, все это и есть моя жизнь, в двух словах. Видимо, я просто создана для этой работы. В этом и была логика мозга Кадрового Центра.
– Все годы до этого у меня были колоссальные успехи в прогнозировании, я не привык чувствовать себя непрофессионалом, – уже спокойно разъяснил тарн. – Да, я не предупредил, вы можете обращаться ко мне Шейн-оган.
Ко мне, очевидно, обращаться не планировали, и мое имя тарна не интересовало. Но зря я придираюсь: тайно явившись сюда с целью, как он полагал, спасти меня от профессиональной трагедии, Шейн-оган поступил очень… по-человечески. Со мной так редко обходились.
– Спасибо за ваше предупреждение и пояснения, – искренне поблагодарила его.
Тарн изучающе обвел меня взглядом, проявив недюжинную стойкость и не вздрогнув от представившегося зрелища.
– Но последовать моей рекомендации вы не намерены? – как-то даже снисходительно уточнил он.
Я кивнула. Шейн-оган, пожав плечами, шагнул к выходу из каюты, пробормотав на ходу:
– Что ж, было глупо с моей стороны рассчитывать на разумность землянки! Остается только пожелать «успехов» на новом поприще!
Мысленно вздохнув, я заблокировала за ним дверь и обессиленно привалилась к ней. В чем он был прав, так это в том, что я плохо представляла себе специфику своей работы на «Эндорре». Но вот в том, что я соглашусь тихо смириться со своей профессиональной ненужностью, – ошибался. Работа фактически была смыслом моей жизни и моим единственным поводом для радости. Лишившись этого, превращу свою жизнь даже не в существование, а в прозябание. Поэтому я была намерена приложить все силы и старания, чтобы в профессиональном плане проявить и зарекомендовать себя с наилучшей стороны.
Снова взглянув на табло, решила, что ложиться досыпать уже смысла нет. Лучше приму душ и отправлюсь в столовую, в надежде, что так рано туда больше никто не соберется, и я смогу наконец поесть нормально.
Быстро