Я ему понадобился только через четыре часа. Но – сильно.
Он лежал на полу в раздевалке, забившись в дальний угол. Я его случайно заметил, внимания у меня всегда хватало. Сразу понял, что там кто-то есть. Подбежал – Ефим. Он уже приходил в сознание, видно, обморок кончался. Я еще подумал: припадочный. Но потом увидел кровь на свитере и в уголке губ. И испугался всерьез. Хотел звать на помощь, но эта сволочь… показал мне кулак! И еще – неприличный жест.
Я присел около. Пятно было небольшое, но растекалось довольно быстро. Я видел такое, когда у нас в вагоне проткнули зэка.
– Тебе надо в больницу!
– Толстый, тебя Бог прислал!
– Я не толстый!
– Ладно, черт с тобой! Ты – пухлый. Найди машину, мне надо в тридцать шестую на Измайловском парке. Тут рядом.
– Тебе «скорая» нужна!
– Я лучше знаю, что мне нужно. Если меня на «скорой» привезут, человека с работы выгонят.
Это для него характерно, я потом понял. На него работают все. И, как правило, не за деньги. Особенно девицы. Но, надо отдать ему должное, он никогда никого не подставит. Выпустила его сестра из палаты, отдала одежду, провела по подземному ходу (мне Ефим его потом показал) – теперь он не мог приехать на «скорой», чтоб ее не репрессировали.
Никогда бы не подумал, что кто-то так легко меня использует. Но вместо лекции я побежал ловить машину. Благо это не было сложно: рядом полно министерств, и черные «Волги» в отсутствие начальства вовсю халтурили по улицам.
Я почти на себе допер Береславского до машины, предварительно перевязав: этому нас обучили добротно, а бинты продавались здесь же, в аптечном киоске.
Ефим явно повеселел, у него вообще от грусти до восторга один шаг.
– Вези меня, извозчик! – хрипло воскликнул он.
– Куда? – подозрительно покосился водитель.
– В юдоль скорби…
– В тридцать шестую, я же сказал, – уточнил я.
Въехав на территорию (у водителя на стекле висел какой-то важный пропуск), мы направились к травме, где, как выяснилось, в настоящее время лежал Ефим. Но тот опять взбодрился и приказал остановиться у челюстно-лицевого отделения. Вышел своими ногами, и мы двинулись по длинному коридору.
У отвилка, плавно, без ступенек ведущего вниз, Береславский остановился и сказал мне:
– Бери!
– Что? – не понял я.
– Тележку. Пойдешь обратно – поставишь на место.
Действительно, здесь стояло тележек десять. Ефим достал из сумки слегка мятый, но все же белый халат. И даже белый колпак на голову.
– А мне? – спросил я.
– Ты грузчик. Не положено, – высокомерно ответил Береславский.
Вообще он меня уже достал! Убил бы! Хорошо хоть толстым не зовет. Забыл, наверное. Вряд ли из деликатности. Самое обидное, что я, как идиот, выполняю все его требования. Но не бросить же его с дырой в легком!
(Причину