Агнес обрадовалась. Она всегда любила кладбища. Ей даже в голову не пришло, что с собакой туда нельзя. Она потянула Осси к калитке и завела внутрь.
Агнес сразу поняла, что это непростое кладбище. Она восторженно огляделась по сторонам. Кладбище явно было древним. Огромные узловатые клены и дубы с густой кроной поднимались почти до самого неба, и их листья отбрасывали на землю таинственные движущиеся тени. Было очень тихо, только ветер шумел в листве. Вокруг не было ни души. Большую, хорошо ухоженную лужайку разрезали узкие песчаные тропинки, на которых рядами стояли замшелые надгробия. Агнес и Осси как будто оказались в другом времени. Или, скорее, там, где время и вовсе остановилось.
– Давай, Осси, погуляем немного, – сказала Агнес.
Пес на удивление неохотно пошел вперед, а Агнес стала читать вырезанные на надгробиях имена, фамилии, а также давно минувшие даты рождения и смерти. Кем были все эти люди? Как они выглядели, чем занимались на протяжении своей жизни? За каждым именем стояла целая жизнь со всеми ее подробностями. Агнес в это даже не верилось.
Она заметила впереди обнесенный низкой оградой холм с небольшими надгробиями, которые стояли не рядами, а полукругом. Они были покрыты мхом и лишайником и казались почти заброшенными.
– Осси, пойдем на них посмотрим, – сказала Агнес и легонько дернула поводок.
Они приблизились к холму и зашли за ограду. Агнес наклонилась к надгробиям.
«Малыш Хейккинен», – было написано на первом из них.
«Малышка Аалто», – прочла она на втором.
«Это детские могилы», – с удивлением поняла Агнес. Причем могилы таких маленьких детей, что на надгробиях даже не стояли имена – только фамилии.
Она посмотрела на дату рождения и смерти малыша из семьи Хейккинен. Разница между ними составляла один-единственный день. Малыш прожил всего сутки!
Агнес изучила надпись на соседнем надгробии. Там была только одна дата. Что же это значило? Неужели малышка не прожила ни дня? Наверное, она родилась уже мертвой. Агнес слышала, что такое иногда случается. Это просто ужасно.
Осси уселся на землю и тяжело задышал, ему явно было скучно. Агнес склонилась над третьим надгробием. Надпись была скрыта под лишайником, но, когда Агнес поскребла его ногтем, постепенно показались вырезанные на камне буквы. Позолота с них уже давно осыпалась.
Агнес провела по бороздкам пальцем и прочла: «РЕТА, 1938».
«Рета? Странное имя», – подумала она и продолжила отскребать лишайник. Имя открывалось буква за буквой и постепенно обретало смысл.
«МАРГАРЕТА», – наконец прочла Агнес. Здесь покоилась какая-то давно умершая маленькая Маргарета. Как видно, никто не ухаживал за ее могилой. Печально…
Агнес