2
За окном 2046 год, апрель. Мы так сосредоточены на работе по расшифровке, обработке и обобщению данных, поступающих с КА1 «АБЗУ», что практически живем в лабораториях. И понятно почему.
Приходят невероятные данные! Оторваться трудно.
Стартовав в начале 2031 года, как научно-исследовательская программа по изучению внешних планет Солнечной системы, мы, конечно, рассчитывали на повторный успех2, но и волнений хватало. Ведь каждая такая миссия – это в некотором смысле риск.
Не общалась еще с коллегами по Урану, но у нас, Нептунианцев, кажется, намечается экзистенциальный сдвиг – так много интересного добыл наш «Абзы»3 (как мы его ласково называем). Всё, я побежала. Зовут.
3
У нас редко бывает тихо. Бурлим разношерстными задачами и выводами. Спорим (еще как).
Я, например, за системный, холистический подход в работе, причем с самых первых шагов в исследовании. А вот некоторые коллеги выступают за дифференцированный, узкоспециализированный подход.
Особенно сильно «фонит» консервативным настроем наш баллистик Аркадий.
Ну, а как же? У него всегда все строго по полочкам, по порядкам, «музы́ку он разъял как труп»4 и дважды два у него – всегда четыре. Так и живем.
Ладно, надо успокоиться… Нормальная рабочая атмосфера.
4
Методы спектрального астрохимического исследования показали замечательные результаты. Бесспорно.
Нельзя сказать, что они сильно отличаются со времен «Вояджера-2»5. Разве что малыми количественными переменными, но по базовым структурным компонентам на данном этапе исследований результаты схожи. Похоже, что Большое темное пятно (БТП) вернулось, и метановое покрывало на месте.
Изображение в ложных цветах6с помощью фильтров традиционно продемонстрировало крупные регионы в ярко белом и красном оттенках, свидетельствующих о концентрации метана в атмосфере.
Метановый туман движется по планете, невзирая на относительно скромные показатели датчиков, в том числе фотополяриметра, и словно подсмеивается над нами, тщетно пытающимися разгадать метановую загадку Нептуна.
Выводы делать, даже самые промежуточные, считаю преждевременно. Называть Уран и Нептун безжизненными ледяными гигантами отказываюсь категорически!
5
Все идет по плану.
Данные телеметрии скрупулезно анализируем, КА приближается к Нептуну. Впереди – аэрозахват (!) и выход на орбиту планеты.
Есть и кое-что необычное. Мы назвали эти шумы «Эпсилон Туканским танцем»7.
Дело в том, что электромагнитные колебания, которые периодически фиксируют наши масс-спектрометры, носят (как бы это сказать точнее) экзотический характер. Похоже на синкопированный ритм, по крайней мере, мы так интерпретировали данные.
Специфика теплового излучения Нептуна пока больше задает вопросы, чем дает ответы. Тем не менее, для себя лично не могу не отметить инопланетной «красоты» ИК-излучений8.
Ах, «…не забыть ему краснокожей девушки, ее простертых зовущих рук, нежных полураскрывшихся губ!..»9, не забыть землянам этот дивный танец прекрасной женщины из созвездия Тукана.
6
При конвертации электромагнитных излучений в звуковые мы получили своеобразное подтверждение «танцующей» природе космических волн. То ли зовут, то ли танцуют …
Своеобразная пульсация «Эпсилон Туканского танца», обезоруживающая простотой и зрелищностью представления, заставляет волноваться.
Танец словно повторяется. Не дает покоя. Не могу уснуть.
7
В целях дисциплины мышления, а также упорядочения некоторых данных, связанных с программой «АБЗУ», хотелось бы пробежаться по наиболее важным вехам таковой.
1) Итак, почему, собственно, «АБЗУ»?
2) Что мы помним о траектории и подготовке АМС к запуску?
3) И наконец, что там у нас с зондированием планеты?
Сегодня Надя торжественно (и не без иронии) сообщила, что «поскольку мы совсем себя не бережем и практически безвылазно штурмуем «потроха и лики» ледяных гигантов (ее слова), начальство вмешалось и настоятельно попросило нас отдохнуть».
Нам (Уранианцам и Нептунианцам) дадут два выходных дня (хотя никто не просил). Что ж, будет, чем заняться.
8
Когда вверху не названо небо,
А суша внизу была безымянна,
Апсу10 первородный, всесотворитель,
Праматерь Тиамат,