Через некоторое время Анне надоела биржа, и она начала проситься в Грецию, к Эгейскому морю. Ни красоты Шотландии, ни Альпийские курорты, ни Париж ее не привлекали. Юрий пытался объяснить, что он не может так надолго оставить дела, но она слушала его рассеянно и как будто не понимала, о чем идет речь.
– Ах, ну конечно, поезжай! – сказала Анна однажды утром, после того, как Юрий полчаса говорил по телефону с управляющим и обсуждал ведение бизнеса в Петербурге. – Тебе нужно присматривать за твоими фирмами.
– А ты? – поразился он. – Разве ты не едешь вместе со мной?
– Отвези меня в Афины, – бросила она, как что-то само собой разумеющееся. – Я буду ждать тебя там.
Их жизнь превратилась в сплошные разъезды. Юрий летал в Петербург, иногда Анна соглашалась сопровождать его, но больше, чем на неделю, оставаться не хотела. Квартира в театральном доме, которая была так важна для нее, стояла запертая, и Анна даже не вспоминала о ней.
Так прошли годы. Господин Салахов возмужал, пополнел, на его висках появилась седина. Ему исполнилось тридцать девять. Анна же хорошела и хорошела, не замечая времени, поглощенная своими думами. Она, казалось, решала внутри себя какую-то задачу, такую же странную и непонятную, как и она сама.
Неожиданно Анна заявила, что хочет вернуться домой, и начала укладывать чемоданы. Юрий боялся верить счастью. Он ходил вокруг жены, как охотник, старающийся не спугнуть рябчика. Вдруг передумает? Скажет, что теперь ей хочется на Канары или в Таиланд? Но она не передумала.
И вот они в Питере. Небо висит над самыми крышами домов, в каналах стоит свинцовая вода, моросит дождь…
Анна мерила шагами комнату и решала, звонить Юрию в офис или нет. Ей захотелось сходить в театральный дом, посмотреть, как там ее квартира. Откладывать было не в ее правилах. И госпожа Левитина вызвала такси.
Войдя в подъезд, Анна Наумовна чуть не попала в зубы двум здоровенным доберманам. Их хозяин застыл, как вкопанный, раскрыв рот от удивления, когда псы заскулили и попятились, давая незнакомой даме дорогу.
– Не бойтесь, мои хорошие! – небрежно бросила она, легко поднимаясь на второй этаж.
Из дверей ее квартиры вышли два накачанных парня со спортивными сумками в руках, побежали вниз.
Анна Наумовна тронула дверь, которая оказалась открытой. В прихожей на вешалке висели несколько летних курток, стояли кроссовки и мужские туфли. Из большой гостиной раздавались странные звуки. Госпожа Левитина медленно пошла по коридору и заглянула туда, откуда были слышны хлопки, отрывистые выкрики и удары.
Гостиная оказалась превращена в спортивный зал, где тренировались несколько молодых парней. По стенам висели зеркала, шведская стенка и; пол был устелен матами, в правом углу – канат и несколько снарядов для отработки ударов.
– Вам кого? – спросил приятный мужской баритон у самого ее плеча.
– Хозяина, – ответила Анна, улыбаясь.
– Это я! – представился крепкий, одетый в белое кимоно мужчина.