На этом все закончится. Воспоминания развеются, и он вернется в церковь точно таким же, каким вышел из нее.
Вот только осталось одно упущение – кончик нити так и не подрезали.
Глядя на худые запястья, Грант заметил лежащий на земле меч с не успевшей засохнуть кровью. Не веря своим глазам, наклонился и поднял тяжелое оружие, осмотрел иззубренный клинок. Грязная железка – но она представляет величайшую ценность.
То был ключ ко всему случившемуся. Глядя на меч, Грант вспомнил снег, доброго герцога, берлокотов, войну – и Акера Амена. Кровавые, страшные воспоминания о варварском мире, оставшемся невероятно далеко, но и они для него не менее ценны.
– Гранти! Где ты, дорогой? Поторопись.
Пронзительный голос матери вернул его к реальности, заставив вздрогнуть. Медленно выпрямившись, он уронил меч на землю. Свое дело тот уже сделал. Все закончено.
Назад в церковь шел все тот же высокий худой парень в слишком тесном костюме. Но впервые он шел прямо, не сутулясь, чего прежде за ним никто не замечал.
– Где ты был? Разве не знаешь, что уже пора? Я думала… – Речь матери напоминала прокручиваемую назад на большой скорости грамзапись, и смысла в ее словах было не больше.
– Да уймись ты! – рявкнул Грант. – И поди скажи Люси, что я хочу ее немедленно видеть. Это очень важно.
Мать замолчала на полуслове. У Херба Колломба отвисла челюсть, изо рта выпала трубка и покатилась по полу. После трех безуспешных попыток матери наконец удалось выдавить:
– Да что с тобой? Ты же знаешь, что увидеться с Люси до церемонии нельзя, она уже в свадебном платье – невеста и жених никогда не…
– К черту дурацкие предрассудки, – бросил Грант матери в лицо. – Сказал же, приведи ее сюда, или я сделаю это сам.
Мать попыталась что-то сказать насчет богохульства в церкви, но ей хватило одного лишь взгляда на бешеные глаза Гранта, чтобы бочком, по-крабьи, попятиться к двери. Херб подобрал трубку и водворил ее назад в рот, пока жених расхаживал, словно тигр в клетке.
Ворвалась побагровевшая от гнева Люси.
– Что ты себе позволяешь, Грант? Церемония и без того задерживается.
– Подождут, – рассмеялся Грант. – В конце концов, это наша свадьба, и мы вольны поступать как захотим. Я просто решил тебе сказать, что теперь все будет совсем по-другому – как мы и мечтать не могли…
От избытка чувств Грант заключил ее в объятия. Скоро она станет его женой – как и начертано свыше.
– Прекрати, дурак! – взвизгнула Люси. – Нашел время и место! Ты мне фату помнешь!
– Да и черт с ней, – пробормотал Грант, и его мать задохнулась от ужаса, услышав очередное богохульство.
Все шло совсем не так, как он рассчитывал.
По сути, он впервые видел и ощущал Люси столь близко – раньше они ограничивались лишь воздушными поцелуями на прощание. Она оказалась куда костлявее,