Грустный воздух прорезал слегка уловимый гул. Механический гул привел меня к одной из турбин; прислонив к ней ладонь, почувствовал тепло и легкую вибрацию. Сердце плотины билось, в блестящем металле турбины, было отражение, на котором растянулась немного злая и ироничная улыбка. Теперь я точно знаю – плотина живая, вот только кто об этом узнает? Моя радость может остаться только моей, конечно, можно с ней молча умереть с улыбкой на лице. Но тогда все будет напрасно. В голову лезли именно такие банальные мысли; о долге, о желании доказать, что–то себе и другим. Рациональность ушла, видимо побочный эффект адреналина и разбитого организма.
Раны на теле давали о себе знать все сильнее, чувствую, что теряю силы!. Наверное, в конце останется только воля к жизни и мое временно теплое тело. Обернулся еще раз осмотреть зал, в поисках того, что меня заставит биться за жизнь. В метрах пятнадцати от меня на пыльном полу просматривались четкие отпечатки ботинок, по рисунку это были мои, но я там точно не проходил, или проходил, точно не помню, хотя след был не таким свежим, как моя тропа, по которой я сюда добрался. Может там, в конце следов лежит мой труп! Возможно, раз я его не нашел в зале управления, может он вот здесь в глубине станции. Я должен взглянуть на него. Собравшись с последними силами, медленно пополз спиной по стенке. Нужно идти.
«Новая» тропа уходила вглубь зала. Оттолкнувшись от стенки турбины, покачиваясь, перешел на, как мне показалось, спасительную дорогу. Тропа уходила в широкий туннель, ускорил шаг, старался как можно скорее добраться до конца, в какой-то момент перешел на настоящий неконтролируемый бег. В одном из поворотов не смог справиться с семидесяти пяти килограммовой тушей и с силой влетел в бетонную стену. Сознание помутилось окончательно, пришло четкое понимание – это "конечная" станция, конец жизненного пути,…но где мой труп?
Через пучину бессознательного состояния, почувствовал, как моя рука волочится по холодному и мокрому полу, сметая сантиметры пыли. Голова пульсировала, боль накатывала волнами все сильнее. Но даже через пучину боли четко ощущал движение моего обмякшего тела. Меня просто волокли, неведомо куда. Если это снова каннибалы, то лучше умереть. Не хочу быть чьим-то ужином на праздничном столе. Почему снова дурные мысли, вдруг меня хотят спасти, ведь если бы я был пищей, меня проще добить и на месте расфасовать по пакетикам, а не тащить целиком. Хотя строить логические цепочки в мертвом мире дело сугубо неблагодарное, да и глупое. Сил открыть глаза не было. Почему я не храню гранату в кармане, как это делал Магомед. Думаю лучший