В зале образовалась звенящая тишина, каждый сидел и переваривал то, о чем сказал толстый майор.
«Наверное, это сон, – подумал Сашка, – хреновый сон, такого просто не может быть».
– Товарищ майор, – пришел в себя первым Александр, – так ведь после военной кафедры в армию не забирают!
– Раньше не забирали, – ответил майор, – а сейчас такая ситуация в стране и армии сложилась. Ничего страшного, войны сейчас нет, армия вам только на пользу пойдет, да и вообще, этот вопрос не обсуждается. Все вы офицеры запаса, годные к строевой службе, а приказы командующего округом, как я уже сказал, не обсуждаются.
– А у меня недостаток веса и зрение плохое, – цепляясь за последнюю надежду, сказал Щербаков.
– Вас, товарищ Щербаков, на военной кафедре на кого учили?
– На командира танкового взвода…
– Ну, так в танке Вам очки не понадобятся, там на командирском прицеле резкость любую сможешь навести. А вес как раз в армии и наберешь, – попытался пошутить майор, – в общем, сейчас езжайте домой, а третьего июля всем в девять ноль-ноль быть у военкомата. Отнеситесь к этому серьезно, чтобы мне лишний раз не напоминать про уголовную ответственность и с милицией вас не искать. Сейчас все получите у меня повестки и распишитесь в них на третье.
Но Сашка не собирался просто так сдаваться. Он снова пошел в кабинет, где заседала медкомиссия, и выяснил, что завтра в Волгоград едут призывники, служба которых в армии под вопросом по состоянию здоровья. Там должен состояться еще один медосмотр, на котором могут дать окончательное заключение – годен призывник к воинской службе или не годен. Уповая на свой недостаток веса и слабое зрение, Александр добился того, чтобы его включили в команду призывников, убывающих завтра на окончательное медицинское освидетельствование. Дома он не стал расстраивать родителей и говорить, что его забирают в армию, в надежде на то, что не всё еще потеряно. Сказал лишь, что едет в Волгоград на ещё одну медкомиссию, дескать, сейчас такие правила в военкомате.
На следующий день, в пятницу, Щербаков вновь приехал к зданию райвоенкомата. Там уже собралась толпа человек в шестьдесят призывников, большинство из которых не горели желанием отправиться в армию и таким образом доказать свою любовь к Родине. Многие на больных совсем не походили, по крайней мере, на первый взгляд. Юноши маргинального вида, одетые в спортивные «адидасовские» костюмы и побритые наголо, провинциальная «золотая молодежь», которых папы привезли к военкомату на подержанных иномарках, студенты, завалившие сессию и отчисленные из институтов и училищ. Весь этот коллектив