Старшина, похоже, ждал меня, встретил стоя и заявил:
– Получай экипировку, оружие, сухой паек и дуй в штаб бригады.
Вся моя персональная экипировка хранилась в шкафчике с моей фамилией на дверце. Автомат, естественно, стоял в ротной оружейной горке. Собраться мне было делом одной минуты. Пока дежурный по роте открывал три замка оружейной горки, я успел сбегать к своему спальному месту и захватить из тумбочки пакет с туалетными принадлежностями.
Все командировки в спецназе ГРУ, как правило, предполагают полевые условия. В таких ситуациях у нас не принято бриться. Но я предпочитал скоблить физиономию при любой возможности, потому что борода у меня росла рыже-пегая, клочковатая, щетина выглядела довольно смешно и даже уродливо. А я с самого детства больше всего боялся казаться именно таким, уже тогда считал, что лучше быть побитым, чем смешным. Поэтому я порой бывал поколочен, хотя всегда старался за себя постоять.
– Все. Ты укомплектован, – заявил старшина роты.
– А патроны? Мы что, без боекомплекта отправляемся? – спросил я.
– Чубо на себя получил. Тебе лично патроны к автомату не полагаются. Сдашь его в штабе, – предупредил старший прапорщик Сухой.
– Сдать автомат? – не понял я. – А как же командировка? Без оружия?
– Ты же у нас сменный снайпер!..
За год службы при всем желании и старании невозможно создать универсального спецназовца. Нам объясняли это с первых же дней службы. Когда-то бойца готовили два года, но и этого срока не хватало. Еще раньше служба была трехлетняя, но проблема не решалась и тогда. Это время не застали даже старшие офицеры, но они знали об этом хотя бы понаслышке. Универсальными спецназовцами могут быть только офицеры, отчасти солдаты и сержанты контрактной службы.
Поэтому в спецназе, как и везде в армии, придерживаются метода специализации. Каждого солдата готовят по его конкретной специальности – сапера, радиста, снайпера, корректировщика. Но надо учитывать возможные потери в реальном бою. Каждый специалист должен быть заменяем. Поэтому ему готовят сменщика, который частично осваивает чужую профессию.
Я официально считался бойцом разведвзвода, то есть самого универсального подразделения спецназа. За взводом был закреплен специалист-снайпер. Если он погибнет или будет тяжело ранен, то мне придется заменить его.
Честно говоря, сделать это не так-то просто. Только человек, никогда не заглядывавший в оптический прицел, может сказать, что нет разницы в стрельбе с ним или без него. Дескать, любой человек сумеет стрелять из винтовки с оптическим прицелом.
Но сам прицел – сложное техническое приспособление. Стрельба с оптикой ведется совершенно иначе, чем из автомата, простой винтовки, карабина и пистолета. Снайпер проходит узкую специальную подготовку.
Меня обучали разведывательным действиям, способам скрытного перемещения, маскировке, анализу