Джинн из консервной банки. Людмила Милевская

Я знаю, ты ждала моего звонка.

      Эта фраза прозвучала хуже пощечины. Самоуверенность мужчины лишала Ольгу в собственных глазах всех баллов.

      – Судя по нахальству, это мой случайный знакомый. Посетитель придорожных забегаловок, – с презрением произнесла она.

      – Ты обиделась?

      – Наглец, не льсти себе, – холодно ответила Ольга, собираясь вешать трубку.

      Один бог знает, как ей не хотелось этого делать. Но лицо горело от обиды, сердце бешено колотилось в груди. Он решил, что она ждала его, его, этого молокососа! Кто он такой? Ничтожество!

      Она не решилась повесить трубку.

      – Ольга! Прости!

      – Ты слишком самоуверенный болван! – она нарочно его оскорбила.

      Обидится – пошел к черту, не обидится – значит квиты.

      Он не обиделся, более того, сам начал просить прощения:

      – Ольга, умоляю, прости, я брякнул глупость, но выслушай меня и тогда поймешь, что я не виноват.

      – Слушаю, – сухо ответила она.

      Он сбивчиво и путано заговорил, упорно обращаясь к ней на «ты»:

      – Я так много думал о тебе, о нашей встрече, что, уверен был: мои мысли не могли не передаться на расстоянии. Только об этом я говорил, только это имел ввиду, а не то, о чем ты подумала.

      Ольга придирчиво прислушивалась: в его голосе чувствовался искренний испуг. Она его простила и игриво поинтересовалась:

      – Считаете, я должна вам верить?

      – Жутко хочу тебя видеть, – выдохнул он.

      Ольга выдержала паузу, которую он не перенес, торопливо добавив:

      – Если сейчас же не согласишься на встречу, боюсь, наделаю глупостей.

      Она молчала, наслаждаясь своей победой.

      – Ольга, не молчи, умоляю! – от неуверенности он перешел на «вы».

      Ольга глянула на часы.

      «За два часа успею привести себя в полный порядок,» – прислушиваясь к частому биению своего сердца, прикинула она.

      – Ольга! Ольга! – умоляюще раздавалось на том конце провода. – Я не шучу! Я способен на совершеннейшие безумства!