На Муромлю нас больше не тянуло. Здесь было как-то просторней, свободнее, ярче… С поиском новых рыболовных и охотничьих угодий мы справились быстро, – сказался опыт.
Наши восторженные рассказы о новых местах по возвращении в Ленинград были так красочны, а трофеи так убедительны, что все те, кто нас слушал, включая даже потенциальных пока сторонников Муромли, конечно же, захотели поехать только на Ивину. И сразу остро и резко встала проблема подъезда. Теплоходы, конечно, туда ходили, но редко, долго и всегда переполненные. И хотя далеко не проста была тогда автодорога до Лодейного поля и дальше вдоль Свири, всё-таки предпочтение отдавалось автомобильному транспорту и тем из друзей, кто его имел. Это было быстрей, да и природных даров можно было увезти с собой побольше.
С арендой лодок в Плотичном тоже не всё складывалось просто. Тогда и началось… В ход пошли туристские байдарки и специально спроектированные и построенные своими руками маленькие, лёгкие мотолодочки, которые мы привозили на багажниках автомобилей. Однако и кроме нас нашлись «завоеватели» просторов Ивинского разлива. Постепенно туда стали проникать моторизованные рыболовы и охотники из Подпорожья, Вознесенья, Лодейного поля. Пока ещё места, рыбы и дичи хватало всем. Чтобы как-то упорядочить этот стихийный процесс, ленинградское общество охотников и рыболовов объявило всё водохранилище охотничьим хозяйством со всеми вытекающими из этого регламентами и ограничениями. А разворачивать эту непростую работу поручили молодому специалисту-охотоведу. И ведь надо же, – тому самому Геннадию Москвичёву, моему давнему приятелю, с которым уходили мы когда-то вместе в армию и охотились последний раз перед этим на Суходольском озере. Местом центральной охотбазы оказалось уже знакомое и обжитое нами Плотичное. Теперь мы гордо загоняли наши автомобили во двор директорского дома, оформляли совсем недорогие