– Сильно замерзла, небось? – он глянул на нее, – сейчас посильнее включу печку.
– Да, спасибо. А можно музыку громче?
– Ага, сейчас.
Салон заполнился шумом сочетания сиплого голоса и гитарного бренчания. Шансон. Как можно слушать такое говно? Видимо он увидел легкую тень отвращения на ее лице.
– Может радио включить?
– Да, если можно.
Русская бессмысленная попса о беззаветной любви очередной восходящей звезды все же лучше, чем мужское завывание про зону и отсутствие свободы. Она чуть прикрыла глаза.
– А я наоборот, люблю песни со смыслом. Не это глупое вяканье малолеток.
Она старалась быть приветливой, но как же ей не хотелось вести разговор.
– И какой же смысл в тех песнях, что слушаешь ты?
– Как какой? Там же каждое слово пронизано мудростью, переживанием и жизнью. Вот взять хотя бы…
– Переживанием о чем? О том, что такой дурак не думал головой и попал в тюрьму? Или о том, какие плохие менты и какие достойные его сокамерники?
– Нет, ну не все же песни прямо такие. Есть очень даже. Душевные.
– А, ну да. Ну да.
– Вот ты смеешься, а лучше бы послушала. Глядишь, почерпнула бы что-нибудь для себя новенькое. Вот сейчас, вот что звучит? Это ведь бессмысленное нытье.
– Согласна. Но его хотя бы можно мимо ушей проносить. Не бьет в голову.
– Не хотите вы, молодые, думать. Лишь бы все проще.
– Ну да, шансон уж точно заставляет задуматься.
Она отвернула голову к окну, давая понять, что не очень хочет общаться. Они подъезжали к пропускному пункту. Пока ждали проверяющего документы, он нервно стучал пальцами по колесу руля.
– Ваши документы?
– Пожалуйста.
– Девушка, вы тоже свои покажите.
Она достала паспорт.
– Багажник откроете?
– Да, конечно.
Вышел из машины. Пару минут и он сел назад, завел машину, и они продолжили движение.
Он сделал музыку потише. Глухое шуршание шин, спустившаяся ночь, легкое покачивание машины на вечных ямах и выбоинах их постоянно разбитой дороги плавно укачали ее, погрузив в долгожданную приятную дремоту.
Она оказалась в далекой сказочно-райской стране, где никогда не заходит солнце, воздух всегда прогрет и веет легким теплом, тень от роскошных ветвистых пальм слегка скрывает ее от палящего солнца, море светлое голубое, никогда не штормит и приятно шумит, перебирая белоснежный песок пляжа своими едва заметными прозрачными волнами, а на небе ни единого облачка. Линии горизонта нет. Она размыта, море сливается с небом образуя замкнутую бесконечность.
Тепло растекается по ее телу, она одна, в необыкновенной тишине. Боже, да, именно это место – то, что ей нужно. Все закончилось. Все. С ней ничего не было. Прошлое стерто. Оно потеряно там, в бесконечности отсутствующего горизонта. Она одна, она счастлива. Легла на песок и прикрыла глаза. Легкое прикосновение. Мурашки по всему телу. Нет, это не прибой. Что это?
Настя открыла