– Почему же тогда я не отменил их? – Уголки губ у него дернулись, и улыбка стала ироничной.
– Не исключено, что на вас оказывают давление, требуют меня здесь придержать. Я права?
– Ты считаешь, что полностью здорова и тебя необходимо выписать?
– В этом у меня нет сомнений.
– А у меня есть.
– Я вам уже рассказывала, что нервный срыв, ставший поводом поместить меня в психиатрическую больницу, был спровоцирован каким-то препаратом.
– Тебе его подсыпали в кофе, после чего ты стала неадекватно себя вести.
– Точно! Это был единственный раз, ни до того, ни в больнице со мной такого не происходило.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно.
Врач встал и достал из шкафа пухлую папку. Я напряглась, успев заметить, что это моя история болезни. Открыв ее, он вынул и показал мне прошитую стопку листков.
– А как же это? Первый приступ болезни у тебя произошел весной прошлого года в Санкт-Петербурге. Тебе была оказана помощь врачом-психиатром.
– Так это же… – Я испуганно замолкла, ведь, рассказав ему, как все было, тем самым подтвердила бы свой диагноз. Несомненно, при всей неприязни ко мне Любо мог пойти на это лишь по указанию Мануеля.
– Но это было только начало. Серьезный приступ с проявлением агрессии случился у тебя, когда ты находилась в Перу, где была даже госпитализирована на несколько месяцев. Вот история твоей болезни. Испанского языка я не знаю, но тут имеется перевод резюмирующей части. Ты провела в психиатрической больнице с перерывом между двумя госпитализациями в общей сложности четыре месяца.
– Это сфабриковано! Все неправда, как и то, что касается заболевания в Санкт-Петербурге!
– Опять кто-то что-то подсыпал тебе?
– Гораздо проще: бумаги подделаны.
– Кому это надо? Ты такая важная шишка, что даже фабрикуют историю твоей болезни за границей? Поясни. – Мартин уставился на меня выжидающе, с серьезным видом, но в глубине его глаз я увидела смешинки: он не верил мне.
Мануель как следует постарался: что бы я ни говорила, это будут только мои слова против бумаг с печатями. Если бы содержащуюся в них информацию проверили, думаю, обнаружили бы, что это фальшивки.
– С чего бы частный психиатр и перуанская клиника стали пересылать сюда эти выписки? Не кажется вам это странным? Откуда такой интерес к больной? – «Неужели ему самому не показалось это подозрительным?» – подумала я.
– Обязательно спрошу у главного врача. Но, если принять во внимание пики обострения твоего заболевания и кратковременные периоды затишья, ты еще нуждаешься в лечении – непродолжительном.
– Сейчас вы со мной разговариваете, как с нормальным человеком?
– Верно, как с нормальной и очень привлекательной девушкой. Лечение пошло тебе на пользу, немного побудешь