Ирина Семеновна села. Стали беседовать. Но разговор не клеился. Необычная гостья то замолкала, хмурилась, то вдруг задавала вопрос, а ответ не слушала. И как-то странно она смотрела на склонявшееся к горизонту большое солнце.
– Ночь… Скоро ночь… – некстати сказала Ирина Семеновна.
Алена все больше и больше удивлялась:
– Не пойму я тебя, мать! Беда, что ль, какая стряслась?
– А ты не во всякую душу старайся заглянуть. Смотри, ненароком испужаешься!
Алена вздохнула и больше уже ничего не старалась выведать у Ирины.
Когда Михайло к ночи уходил один на рыбную ловлю, мачеха еще не вернулась в стан.
Глава одиннадцатая
МАЧЕХА СПАСЛА СЕБЯ ОТ ГРЕХА
Когда Ирина Семеновна возвратилась, Василий Дорофеевич встретил ее недовольный:
– Где же ты была?
– Дела обдумывала: как жить с тобой будем да поживать да добра наживать. На то время нужно.
– Добро-то я наживаю.
– Оно мне и досадно.
– И придумала что?
Ирина Семеновна бросила на мужа сумрачный взгляд:
– Придумала.
Она пошла к телегам, но, отойдя, бросила через плечо:
– У Алены была. Заговорились. Ну вот и задержалась. С детства ведь подруги мы. Есть что вспомнить.
Ночь Ирина Семеновна спала плохо. И как только развиднелось, она встала и пошла к реке.
За частым тальником, густо обсевшим речной берег, Двины видно не было. Быстро пройдя по вившейся среди кустов тропке, Ирина Семеновна вышла к тому месту, где берег обрывом падает к намытой рекой песчаной полосе. Она раздвинула в стороны сизые хлысты тальника. По серой еще воде Двину била частая подветренная волна.
– Ты что, мать, рано поднялась? – встретил жену только что проснувшийся Василий Дорофеевич. – Что на реку ни свет ни заря ходила?
– А искупаться – по прохладце.
– Будто ране поутру купаться не ходила.
– А вот теперь взяла да и пошла.
Ирина Семеновна вздела на перекладину чайник и медяник с кашей, запалила хворост и села у костра, неподвижно глядя на побежавшее густыми желтыми языками пламя.
– Вроде забота у тебя на сердце, Ирина. О чем думаешь?
– О чем? Да вот о том, как это человеку на этом грешном свете да без греха прожить. И стоит ли?
– Вдруг да без греха не до всего дойдешь? Так?
– Может, и так.
– А тебе все на высоту хочется?
– Плохо ли?
– Ну, станется, и придумываешь себе грех, который полегче?
– Не так уж чтобы…
– Малых грехов, от которых большая польза, не так уж много…
– И то…
Чайник зафыркал, поднял крышку, из носика в огонь побежала тоненькая водяная струйка. Через некоторое время поспела и каша.
– Без Михайлы, что ли, завтракать будем? – спросил Василий Дорофеевич.
– Без Михайлы? Как хочешь…
Уже и поели и попили, а Михайлы все не было.
– Припозднился где, – не без думы заметил Василий Дорофеевич. – Припозднился. Да.
– И