– Любишь? – Савва пожал плечами. – Да какая любовь в нашем возрасте? Удобство, привычка – это со временем, секс. Пафос, – как без него? – чтобы на люди выйти было не стыдно. Чтобы друзья – не ты, не ты, другие – завидовали. Забота какая-никакая. Вроде, справляется.
– Каждому Солнцу нужна Луна, – улыбнулся Антон. – Без маленькой Луны даже большому Солнцу иногда становится грустно…
– Эка ты загнул! Прибьем огонь? Замиля уже несет тарелки.
– Погоди минут пять-шесть, – остановил друга Антон. – Пока накроют, все будет готово.
Замиля с улыбкой несла стопку пустых тарелок для сервировки. Поверх тарелок позвякивали вилки и столовые ножи.
– Может, что помочь? – крикнула с порога Альвина.
Замиля кричать в ответ не стала – она всегда разговаривала негромко, находясь рядом с собеседником. Расставив тарелки, подруга Антона вернулась в дом. На крыльце что-то тихо сказала Альвине. Та кивнула, загасила сигарету о чугунные перила, выкинула в пепельницу (для гостей, хозяева не курили), после чего женщины скрылись за входной дверью.
– Вот теперь пора, – Антон кивнул на угли.
– Согласен, – ответил профессионал-кулинар и, взяв кочергу, принялся разбивать самые большие «валуны» и не прогоревшие еще поленца, чтобы те не вспыхнули в процессе готовки.
17:00
«Научите не скудеть в любви.
Чем заменишь любовь? Ничем.
А любовь к самому себе – противоположность любви».
Девушки справились быстро. Бокалы, салаты, знаменитые пироги Замили, запотевшие кувшины с морсом и компотом, несколько бутылок из погреба, несколько видов соуса, просто нарезанные свежие овощи – все это компактно расположилось на столе в считанные минуты. Замиля провела отличную подготовительную работу.
Расселись, выпили, улыбнулись друг другу. Шашлык улыбнулся ароматом – он был почти готов, оставалось лишь дважды-трижды провернуть его на шампурах.
– Мы говорили про любовь, – напомнил Савва.
– Не совсем, – исправил Антон. – Мы говорили о любви и сексе.
– О! в сексе я совершенно непоследователен! – воскликнул Савва. – Зато весьма последователен в любви, – тут же добавил, заметив, что Альвина нахмурила бровки.
– И за что ты меня полюбил? – каверзно спросила двадцатилетняя нимфа, приготовившись слушать панегирики.
– Как за что? – удивился Савва. – За короткую юбку, высокий каблук и широкую резинку чулок. И, несомненно, – за тонкий ум.
Последнее замечание спасло Савву от новой морщинки меж бровей. Авелина решила тут же проявить тонкость ума.
– А вот Вы, Замиля, – спросила Альвина, – за что любите Антона Несторовича?
– Я родилась, чтобы носить ему пиво по утрам, – просто ответила Замиля.
– Восхитительно! – возрадовался