– Может и есть, – говорит Курослепов. – Но сам холодильник полностью отсутствует. Бартер на деньги. Когда я с похмелья, у меня цены на всё предельны снижены.
Кое-как, давясь и закусывая солью, допили. И как говорится, «нехватка дров». Пошли за водкой ещё.
Я говорю:
– Давай вместо двух возьмём одну бутылку и что-нибудь пожрать. Хлеба там, семечек каких.
– Это несерьёзно – отвечает Курослепов – Я тебя может быть в последний раз уважаю, а ты себя так малодушно ведёшь. Такие детские фантазии в голове.
Выходим из магазина, а тут какая то собачка бежит с грустными глазами. В сторону помойки. Хвостик туда-сюда. Но плюгавенькая, кила на три. Курослепов собачке той говорит: «Куть-куть», приласкал её, да так лаская и поглаживая, шею ей нечаянно и свернул.
– Боже мой! – говорит – Какое ужасное несчастье! Какой я неосторожный!
Но отдышался немного и успокоился. Говорит:
– Хорошая смерть. Лёгкая. В любящих руках. Она нам ещё «спасибо» скажет:
Сели опять у Курослепова, тем более вставать уже не можем. И не чокаясь. Каштанку поминаем. А бульон в кастрюльке вкусно бурлит. Тем более с солью. А вечером за водкой ещё раз бегали.
В общем, хорошо провели время. Активно. А собачка та у меня по сию пору в глазах стоит. Особенно, когда жрать хочется. Но это между строк.
Деловой человек
Я вышел из дома чудесным весенним утром. Только в апреле случаются такие утра, гулкие как бубен и прозрачные навылет. Самое время для надежд и свершений. И у меня впереди была уйма дел и всё нужно успеть. Я даже записал в блокнотике, что нужно сделать и свершить. Так поступают все деловые энергичные люди, знающие себе цену, и мне хотелось на них походить.
Первым и подчёркнутым пунктом стояло «Люба». Пометка «срочно».
Пока муж не вернулся с работы – он у неё работал каким-то вахтовым методом и оторванным от дома – отсюда частые разлуки. И вот я решил навестить его тоскующую супругу, пока он завтра не приехал. Нащупывая в кармане презервативы, я подошёл к знакомому подъезду. И мужа Любы действительно не было дома, то есть в квартире – он стоял возле подъезда и о чём-то курил с двумя мужиками. Наверно рассказывал про свой вахтовый метод. Слава богу, он меня не знал. Но отступать было подозрительно – я со случайным видом поднялся на пятый этаж, постоял там минуту и спустился вниз, будто бы к кому-то заходил, но не застал дома. На меня не обратили внимания, но всё же посмотрели. А муж Любы вдруг яростно зачесал лоб, где обычно у нормальных мужей находятся рога. Видимо долетели какие-то мои флюиды. Я зашёл за угол, вытер платочком лоб и пощупал сердце. Оно билось, как у зайца – быстро и трусливо. Так оно бьётся у всех, кто ворует чужое или наставляет другим рога. «В этот день Штирлиц был как никогда близок к провалу» – с приятной хрипотцой Ефима Копеляна сказал мне внутренний голос. Я представил свой провал и у меня заранее заныли все зубы.
«Что ж, облом, – подумал я, – а в целом всё получилось очень удачно. Могло быть и хуже». Я посмотрел в свой блокнотик и поехал через весь город к другу Валере. Посоветоваться насчёт того кобелька и вообще уточнить