Он не стал настаивать и молча смотрел как она заходится слезами, прислонившись спиной к стволу дерева.
Она успокоилась спустя пару минут так же внезапно, как и разрыдалась. Сухо сказала:
– Отвернись, пожалуйста, я переоденусь.
Эш выполнил ее просьбу, а за одно переоделся и сам, в свою еще непросохшую мантию.
Все так же молча они углубились в лес и сделали привал лишь спустя около часа, недалеко от ручья. Эш отдал девушке подстилку и пару простыней, но ночью, слыша, как она зябко ежится и дрожит от ночной прохлады, старик укрыл ее своей подстилкой, а сам получше завернулся в прохладную влажную мантию.
Антим проснулся первым и тут же зашелся сильным кашлем, чем и разбудил Лани.
Он покопался в мешке с припасами, достал оттуда перемазанное грязью сало и отправился мыть его к ручью. Когда Эш вернулся, то застал Лани уже сидящей на собранных перевязанных подстилках, глядящией в одну точку перед собой.
– Не хочешь поговорить? – спросил он ее, протягивая кусок сала и хлеб.
– Нет, – тихо ответила девушка, принимая еду.
Когда они поели, Эш сказал:
– Мы можем отправиться в Брунвей, останешься у отца, пока все не прояснится. Пусть до туда, конечно, не близкий, но через пять-шесть дней окажемся на месте.
Его снова охватил приступ кашля, а Лани согласно кивнула и тихо произнесла бесцветным голосом:
– Я очень хочу домой.
Из леса они вышли севернее Приграничья, потому как Эш не хотел, чтобы девушка увидела то, что осталось теперь от постоялого двора.
Вытоптанная трава, да лошадиный помет теперь были единственным, что напоминало о прошедшей здесь недавно армии. Антим прикинул маршрут и повел их через поле, на северо-запад, туда, где должна была быть широкая дорога, объединяющая собой все северное побережье Ланкарии. Темно-серое небо разразилось вскоре мелким обложным дождем, обещавшим идти очень долго.
Эш накинул себе на голову капюшон и покосился на Лани, но девушка словно бы и не замечала непогоды.
Он невольно вспомнил себя, когда впервые увидел смерть, вернее не просто смерть, а целенаправленное лишение жизни одним человеком другого. Он был тогда примерно одного возраста с девушкой, лет семнадцать-восемнадцать. Его обучение как антима как раз подошло к тому моменту, когда требовалось помогать наставникам в охоте на магов.
В похожий день – дождливый и пасмурный их небольшой отряд настиг четырех человек. Мужчина и женщина являлись магами, однако при них были их дети. Мальчик и девочка лет пяти и семи соответственно.
Наставник закричал тогда что-то о воле церкви святого круга, велел не оказывать сопротивления, должно быть полагал, что маги не решатся сражаться при детях, однако те испугались.
Их демоном оказался Гумбра – покровитель обжорства, чревоугодия и пьянства. Он не дает своим магам почти никаких боевых