– Ещё раз, кум благодарю тебя за половину индюка, которую ты так великодушно мне отдал. На целую сотню лет тягостной работы восстановились мои иссякнувшие силы. Теперь твоя жизнь будет счастливой.
Жена Марио очень встревожилась: её муж вечером не возвратился домой. Наутро она собрала всех жителей деревни, чтобы найти его. Долго, долго искали они и наконец, нашли его в такой глухомани, куда доныне никто и не отваживался проникать. Марио сидел на земле, удобно прислонившись к дереву. Он был мёртв. Блаженная улыбка застыла на его лице. Перед ним были расстелены банановые листья, послужившие скатертью, а на них лежали тщательно обглоданные косточки жареного индюка. Горячие слёзы полились из печальных глаз жены.
Женщина в чёрном. (Записки книгочея)
«Кладбище – не лучшее место для прогулок».
Карл Якоби.
Как – то вечером я почувствовал непреодолимое желание прогуляться. Долго шёл по улице, в конце которой стоял большой старинный дом. Я видел его не раз, но никогда не заходил. Дом был обнесён красивой решёткой, вся территория за которой представляла собой заросший сад. Совершенно очевидно было, что в доме давно никто не жил. Ворота оказались незапертыми, створки скрипнули и пропустили меня вперёд.
Я медленно двинулся по густой траве и прежде, чем подойти к дому, оказался неожиданно у старого домашнего кладбища. Мне показалось, что как только я вступил сюда, все звуки города внезапно исчезли и растворились, оставив лишь пустоту и тишину. В лунном свете хорошо были видны полуразрушенные статуи, надгробия. Я увидел обветшавший фонтан и около него лавочку. Я присел на краешек и стал смотреть на тёмные окна особняка, позабыв о времени.
Неожиданно я уловил лёгкий запах. Это был приторный аромат гелиотропа. Сладкий аромат тропического цветка заполнил пространство. Оглянувшись по сторонам, я увидел женщину, сидящую на каменной скамейке недалеко от фонтана. Я совершенно уверен, что ещё минуту назад её здесь не было. Незнакомка была в чёрном платье, лицо её скрывала чёрная вуаль. У ног её сидел огромный чёрный пёс.
– Извините, Вы, видимо хозяйка, но ворота были открыты. Я сейчас же уйду.
– Не уходите, – попросила она. – Я так одинока и целую вечность ни с кем не разговаривала.
Проходили часы, а мы сидели и разговаривали. Она не снимала вуали, а я не осмеливался попросить её об этом. И странное беспокойство понемногу стало овладевать мною. Женщина была прекрасной собеседницей, но в то же время в ней было что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке. Уже перед рассветом мне пришла мысль сфотографировать незнакомку. Я встал со скамейки и щёлкнул фотоаппаратом. Всё, что случилось дальше, было полной неожиданностью. Женщина вскочила на ноги.
– Идиот, – грубо закричала она, – что Вы наделали.
Даже сквозь вуаль я видел, как гневно засверкали