– Мам, почему ты плачешь? Это просто нечестно! Как будто я погибшая грешница. Ты специально сделала так, чтобы я чувствовала себя виноватой? – сердито бросила она.
– Я никого ни в чем не виню, – покачала головой Варвара Тихоновна. – А что я должна чувствовать, если ты удаляешься от Бога и хочешь жить без Него? Я должна радоваться и веселиться?
Лена резко развернулась на пятках и, выйдя из гостиной, закрылась в комнате. Через время дверь открылась и на пороге показалась Лиза, которая была младше Лены на пять лет. Она жила вместе с сестрой в комнате и пришла ложиться спать. Молча подойдя к своей кровати, она переоделась в пижаму и склонилась на колени. Лиза молилась про себя, и Лена не знала, о чем она молится, но ей казалось, что тоже о ее спасении.
«Они точно сговорились! – сердито думала Лена. – Родители теперь всех против меня настроят!»
Она уже лежала под одеялом и делала вид, что спит. Когда Лиза помолилась и легла в постель, Лена сердито проворчала:
– Что, общей молитвы было недостаточно, и ты решила погибающую овечку спасать?
– На воре шапка горит, – тихо ответила сестра.
– Чего?!
– Ничего. Ты уверена, что мир вертится вокруг тебя. Но это не так. У меня своих личных нужд и благодарностей хватает. Я о них говорила с Богом.
Лиза произнесла это, отвернувшись к стене, сонным голосом. Она не упрекала, просто констатировала факт, но Лена обиделась. Она не могла понять саму себя. В последние дни ее обижало и раздражало все. У девушки возникло ощущение, что она выпила какой-то напиток агрессии и обиды. Раньше с ней подобного не случалось.
Обычно дети даже на каникулах старались встать с отцом, чтобы вместе позавтракать. Никто их не будил, все привыкли вставать рано. За завтраком Лена поссорилась с Юрой и даже с самым младшим братишкой Марком, которому было только шесть лет.
– Да что с тобой? – поднял глаза от своей чашки кофе отец. – Ты ко всем придираешься, никто тебе не может угодить.
– Это просто весна, период гона, – проворчал Юра. – Весной и скорпионы, и змеи самыми ядовитыми становятся. Только у Ленки этот период припоздал, уже лето.
– Юра! – строго смерила сына взглядом Варвара Тихоновна.
– А может, я влюбилась, – не обращая внимания на мать, язвительно произнесла Лена, обращаясь к брату.
– Когда влюбляются, становятся очень добрыми, готовы обнять весь мир. А когда страсти бушуют, тогда вот такими и бывают, – посмотрел Юра в глаза сестры. – Мне жаль тебя… Рубишь сук, на котором сидишь. Ведь тебе еще с нами жить. Даже если уйдешь, не стоит рушить отношения, чтобы было куда вернуться.
– Какие мы мудрые! – возмутилась Лена. – Оставь свои советы тому, кому они нужны!
– Ладно, делай, как знаешь, – отмахнулся Юра.
Мать грустно смотрела на дочь, но ничего не говорила. Отец, вздохнув,