В этот момент Тимур ясно понял, каким будет его ответ Штаерману. Даже если Алина выльет ему на голову кастрюлю с его любимым грибным супом-пюре, он скажет «да».
– Прекрасно.
– Чувствую, что ты склоняешься к положительному ответу.
– Ну, еще не совсем, но, в принципе, да…
– Дело твое, но хочу обратить внимание на несколько деталей, – с нажимом произнес Пузатый.
– М-м?
– Во-первых, этот пижон уже дважды звонил, интересовался, не надумал ли ты ехать. Не удивлюсь, если он позвонит среди ночи. Мне это не нравится. Франт слишком кипешует и дергается. Как мышь в мышеловке.
Тимур не ответил. Взгляд его рассеянно скользил по машинам, которые толкались в пробке, словно большие блестящие жуки, посаженные в спичечный коробок.
– Во-вторых, в контракте есть пункт о неразглашении. Ты должен молчать по гроб жизни о том, над чем будешь работать, а также обо всем увиденном или услышанном в лаборатории.
– Думаю, с этим проблем не будет.
– А я думаю, что ты ошибаешься, – отчеканил Пузатый. – И в контракте сказано, что в случае разглашения любой производственной, научной или организационной тайны тебя ждет штраф от 2 до 10 миллионов долларов.
– Ого!
– А позволь тебя спросить, Тимур, у тебя есть два-тире-десять миллионов долларов?
– Э-э… Нет.
– Я догадывался. Я несколько дольше тебя кручусь в бизнесе, поэтому должен предостеречь: такая неподъемная сумма штрафа кое-что значит…
– И что же?
– С тобой никто не намерен судиться. Ляпнешь лишнее, тебя сразу уберут.
Тимур сильно ударил по тормозам. «Lacetti», взвизгнув, клюнул носом и замер. Сзади каскадом раздался возмущенный вой целого ряда клаксонов.
– И в-третьих: я просто не хочу, чтобы ты ехал.
– Плохое предчувствие?
Директор презрительно фыркнул:
– Я похож на того, кто полагается на предчувствия?
– Да нет…
– Парень, ты, конечно, первоклассный специалист, но – при всем уважении – ты не стоишь двести тысяч баксов. И если тебе предлагают такие деньги, то они не за компьютерные коды. Значит, здесь скрывается что-то другое. Хорошо бы узнать, что именно, прежде чем тебя высадят в чилийской пустыне. Подумай об этом.
XI
– Любимая, я дома! – с порога крикнул Тимур. Голос звучал как у столетнего попугая.
Алина, прикрываясь полотенцем, выглянула из ванны. Поблескивали смуглые плечи и мокрые волосы.
– Так рано! – она улыбнулась, подскочила и чмокнула парня в губы. – Мне послышалось или ты вправду назвал меня любимой?
Тимур состроил придурковатую гримасу.
– Я… э… тут… ну… тут такая подстава нарисовалась…
– Подстава? – Алина хихикнула. – Опять твои программистские словечки!
– Это не…
– Раздевайся, – девушка, придерживая