Майор поднялся с земли и пошёл на встречу пастуху. Они сошлись. Старик, не имеющий языка, только громко мычал и показывал на своё строение. За тем он помахал туда рукой и с него вышли трое. Все они были вооружены, но автоматы были за спиной, и они держали руки вверх. «Командир, так это же двое наших пленных и один не известный юноша с ними» глядя в свой снайперский прицел СВД, сказал Квашинин. Майор махнул им рукой, приказывая всем подойти. «Здравия желаю, товарищ майор, мы Вас ждали только завтра и очень боялись, что «духи» вернутся» доложил подошедший старлей летун. «Что тут произошло, говори». «Вчера рано утром, мы ещё все спали, когда пришёл караван забирать мешки с товаром. Боевиков было всего четверо. Они должны были просто его забрать и гнать куда-то к готовящемуся двигаться в сторону СССР большому каравану. Все боевики погибли как-то сразу во время этих трёх взрывов на складе. Один был ранен, но мы его сами добили. Погибло и двое простых погонщиков. Вот этот парень внук старика, он не воюет. Полевой командир Саид асан Бек Держит все их аулы в подчинении и страхе и заставляет платить дань или отрабатывать. Вот им и приходится наниматься к нему же погонщиками. Трупы они бросили в яму и забросали её камнями, заровняв место. Один из четверых погонщиков, который остался в живых, забрал своих четырёх ослов и ушёл назад домой. Ходу туда по таким горам больше суток. Четвёртый паренёк вызвался провести своих четырёх ишачков до нашей границы и помочь нам. Дорогу он знает, не раз ходил уже туда. Его дед, пастух, туркмен, когда-то жил в СССР и женившись на его бабке, остался. Но пока мог говорить, хорошо вспоминал и отзывался о Союзе. После того, как он поспорил с главным басмачом, его не убили, а в назидание всем остальным лишили языка. Так, что парень готов нам помогать» доложил летун. «Хорошо, Квашинин, ночуем здесь, выходим как расцветёт, берём с собой парня и четверых его животных. Приготовь все тяжёлое и не удобное, чтобы их навьючить до границы» приказал майор: «Накормишь личный состав и организуй пожалуйста караул». «Есть» ответил старшина роты. Егорыч, радио на заставу: «После завтра приедем домой, приготовь баню ближе к закату» и передай. «Ага, сейчас сделаем» как-то не по форме, будто бы услужливый официант в кабаке, ответил Егоров и тут же пропал с глаз не понявшего его командира. «Ладно, приедем в часть я тебе устрою Ага» подумал, улыбаясь в усы, Бивнев.
Выпросив у старика казан, старшина высыпал в него всё, что осталось. Рисовая каша с овощами, гречневая с мясом и остатки из трёх банок тушёнки, получился практически полный казан. Старшина не стал жалеть «Пусть наедятся вдоволь, завтра потерпим на чае и галетах один день, да ещё сгущёнки есть три банки». В оставшемся не взорванном домике, опытный глаз майора заметил недавний ремонт. «Вы что его по-новому сложили?». «Да, его немного разрушило Вашей растяжкой, но я же сам его клал, вот и отремонтировал с помощью юноши и нашего Саратовского пленника» ответил старлей. «Спасибо!» майору действительно понравилась эта забота молодого офицера
