Николай Анциферов. «Такова наша жизнь в письмах»: Письма родным и друзьям (1900–1950-е годы). Группа авторов

всего назвать первых двух указанных Вами как лиц, наиболее известных в связи с этим вопросом. Еще встречал статьи Ал. Арк. Кауфмана102, Васильевский Остров, 4-ая линия, д. 31, и Дм. Влад. Философова, Сергиевская, д. 83, Сер. Ан. Венгерова103, Загородный, д. 21. Знаю, что И. М. Гревс (Васильевский Остров, 14 линия, д. 31) тоже интересовался этим вопросом. Как только прочел Вашу открытку, узнал из газеты, что переосвидетельствование104 отложено до осени, чему очень порадовался. Надеюсь побывать у вас на Пасхе. Работаю теперь много и с большим удовольствием. По-прежнему больше всего увлекаюсь преподаванием.

      Привет от нас всем Вам.

Ваш Н. Анциферов.

<1917 г. Петроград>

Дорогой Алексей Федорович!

      Очень тронут памятью обо мне.

      Сегодня получил письмо от Гриши из Партенита105. Пишет, что чувствует себя хорошо. Маня произвела на него гораздо лучшее впечатление. Я от нее недавно получил ответное письмо.

      Летом, как Вы уже знаете, провели три дня с Мишей, им совершенно очарован, хотя не во всем согласен. Сравнивал его с Гришей в эти годы. Какая разница во всем, хотя они оба чистые Фортунатовы. Вся наша семья собралась уже в городе. Я много отдаю времени лекциям для рабочих, солдат и матросов. Но преимущественно на исторические темы.

      Сегодня иду к П. А. Кропоткину106 посоветоваться с ним о построении своего курса. Он был на открытии нашего Матросского университета107 и набросал программу для занятий по истории XIX века.

      Думаю много пользоваться Герценом. Наша Наташа очень подросла, любит книжки и отличается добротой и веселием.

      Таня пишет брошюры на революционные темы. Только последнее время у нее очень мало досуга, т. к. масса времени уходит на «продовольствие».

      Всего светлого, дорогой Алексей Федорович.

      Привет от нас всем Вашим.

Ваш Н. Анциферов.

      P. S. Я не разделяю панического состояния нашего «интеллигентного общества» и твердо верю, что и Россия не погибнет, и к старому строю возврата нет. Хотя местами бывает очень тяжело.

      Сейчас написал Мане.

22 мая 1918 г. Петроград

Дорогой Алексей Федорович!

      Очень обрадовался Вашему письму и с большой охотой буду писать Вам. Очень радуюсь проснувшейся в Вас эмоциональной жизни, вернувшей Вам Вашу жизнерадостность.

      Очень заинтересовался «опытной станцией». Если Сане нужны еще сотрудники, был бы рад устроиться при нем. Боюсь, что в Петербурге в будущую зиму будет жить труднее, чем в берлоге нашего предка палеолита «ашельского периода»108. Очень поразило меня известие о браке Миши. Ведь он, как и все Фортунатовы Петровско-Разумовские, должен быть моногамом. Думаю, что хорошо в его возрасте узнать друга, но не сразу соединить с ним свою жизнь, впрочем Миша читал в 10 лет Герцена, в 16 лет был в Перми агитатором, может быть, в 18 он уже настоящий vir Togatus109. Утешает меня Ваш отзыв о его Катерине Романовне110. Хотелось бы очень повидать их. К Мише