Всё на свете и – больше! – есть Русь.
Добротой побеждаем, не жалом.
Песню дружбы всем шлём. Побожусь:
Русь других в мире не унижала.
Кому как, а мне…
Затрата недюжинных сил —
Читайте, внимайте, стоните…
Поэт людям душу открыл;
Не бойтесь, читатель, входите.
Стихов у меня миллион.
Рецензий? – Корова сжевала…
Не я выбираю… пардон,
Читателей – славных так мало…
Творить под мещан, лебезя, —
Стать Эллочкой-людоедкою?
Нет, вас уважая, нельзя
Кормить поэзы объедками.
Не знаю молочных я рек.
Кисель-берегов и подавно,
Большой в воспитанье огрех —
Глядеть на проныр мне забавно…
Стихами и гнев утолю,
И с ними ж забудусь от боли;
Народу про счастье пою,
Про лучшие, светлые доли.
Как сладко Отчизне служить
И рядом, и в далях разлуки,
И счастье своё заслужить,
Пройдя испытания муки.
И пусть председатель-удав.
В ермолке свинья – мой издатель,
И критик по-волчьи лишь прав,
Но дал мне здоровье Создатель.
Океан и я
Привет, океанские воды.
Не вижу над вами диска.
Лишь нет-нет рыжая искра
Пронзит тумана разводы.
И мнится мне, он золотится,
Над мглой глубинной мигая.
Цвет серый с синим сплетая,
Роится туман, роится…
Летает лазурная мглистость.
С ней в прятки играет солнце.
И чудится мне, несётся
Лазурное солнце? – Дикость!
А вечером – алые воды,
Как будто их поджигают.
Из пены искры взлетают;
Под Южным Крестом – широты.
О берег мой субтропический,
К тебе приезжать бы чаще.
В ногах у пальмовой чащи
Восторгом пьянеть лирическим.
В тебе утоление боли
От гнева на все разлуки.
Но жить без лихости, муки
Так скучно, словно в неволе.
Ты знаешь про ценности в душах.
Они не видны в анкетах.
Бывают в строфах поэтов,
Где честности речь послушна.
О волны морские, поверьте,
Мне нужен волн поединок.
Чтоб искры – вместо слезинок!
Чтоб сильной остаться до смерти.
Твоей красотой упиваюсь.
Шуми, мощь океанная.
Жизнь твоя – ох, окаянная.
Моя – такая же… каюсь.
В сезон дождей
Не по тропам чужим брести мне б рассеянно
Под одеждами серыми плачущих туч,
А вдоль шири полей, по доброму сеянным,
Каждый колос в которых и добр, и могуч.
Всё бреду я, увы, под шум околесицы
Чужеродных базаров, пирамидных красот…
Хоть