Скажи мне, кто твой друг, и другие рассказы. Елена Григорьева. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Елена Григорьева
Издательство:
Серия: Виктор Ерофеев представляет писателя
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 2014
isbn: 978-5-905939-97-6
Скачать книгу
а друга, как два барана. Сначала я разозлился: я – это я, а не Вовка! Во-первых, он старше меня на целых два класса, во-вторых, у него уши оттопыренные, в-третьих – он картавый, а в-четвертых… И тут я увидел Вовку, как никогда раньше не видел: его глаза, волосы, маленький шрам над бровью и эти уши его… все такое знакомое, родное. «А что, если я не только я, но и немножко Вовка? Даже словечки его наизусть знаю… Не зря же папа говорит: думай своим умом, а не Вовкиным! Может, оттого, что мы все время вместе, я стал похож на него?»

      Я снова посмотрел на Вовку и почувствовал, как он плавно перетекает в меня: его глаза – мои, его волосы – мои, его шрам – мой… Между нами открылся какой-то невидимый шлюз. Я прямо животом чувствовал, как в меня идет волна от Вовки, а потом от меня – к нему. «Интересно, а он чувствует это?» И тут кто-то крикнул: – Вовка, пошли!

      Он привычно боднул меня головой в живот и сказал:

      – Да ладно, не бери в голову!

      А я уже взял. Я не мог успокоиться: «А что, если бы Вовка весь в меня перетек? Неужели бы я стал Вовкой?» «Нет, – рассудил я, – с кем бы я тогда дружил? Значит, должен быть Вовка, и должен быть я!» И я подумал: «А может, этот „великий“ совсем не то хотел сказать?»

      И я побежал на речку, на наше любимое место. На берегу было пусто, только у воды сидел дядя Коля-рыбак. Рядом с ним лежал Тузик и пристально смотрел на поплавок. Я пристроился рядышком:

      – Дядя Коля, а что это значит: скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты?

      – А то и значит, – почему-то сердито ответил дядя Коля, – что не водись с плохими товарищами, сам такой станешь!

      – А я и не вожусь

      – Ну и молодец!

      Дядя Коля закурил.

      – Друг – он соответствовать должен. Вон Тузик. Лежит себе смирно, сопереживает. А другой бы на его месте всю рыбу мне распугал! Твой-то смирный?

      – Смирный, – соврал я. Потому что не хотел подводить Вовку. На самом деле он ни минуты на месте не сидит!

      – И чтобы не заискивал перед сильными, не выклянчивал чего получше, – тянул свое дядя Коля. – Вон Тузик: он себе цену знает, не станет перед каждой псиной хвостом вилять, определят – кто достоин, кто – нет. Твой-то как: хвостом не виляет?

      – Не виляет, – ответил я и не соврал, потому что Вовка никогда ни перед кем не заискивал. Он всегда был сам по себе, независимый.

      – Это хорошо, – продолжал дядя Коля. – И чтобы не помыкал: принеси то, се… сбегай туда, сюда!.. Если помыкает, значит, верх взять хочет. Твой-то не помыкает?

      – Не помыкает, – сказал я, – даже помогает! Когда мамы нет, он меня к себе зовет и картошку жарит!

      – Жарит он! – опять сердито сказал дядя Коля. – Сегодня жарит, а завтра скажет: «Я тебя кормил, теперь ты меня»! Может, выгоду ищет: ты – мне, я – тебе… А друг – он на верность проверяется! Вон Тузик: ты попробуй его хоть котлетой примани – не пойдет.

      Пока мы разговаривали, похолодало. Откуда-то налетел ветер и стал гнать волну.

      – Кончилась моя рыбалка! – сказал дядя Коля. – Ишь, как речку-то зарябило! Ты глянь: вот одна волна, за ней другая. А теперь смотри внимательно – где одна? Где другая? И не разберешь. В одну слились. А почему?

      Я не знал

      – Потому что обе к берегу шли! Вы-то как с другом: к одному берегу идете или в разных направлениях?

      – К одному! – уверенно сказал я.

      И мне так хорошо стало! Оттого что мы с Вовкой – одна волна…

      Сколько жизней живет человек

      Вовка сказал, что каждый человек – это космос, и проживает не одну, а несколько жизней. Он говорил, что мы вышли из воды, а потом приспосабливались. Были растениями, птицами… Я вообще-то Вовке верю, он зря болтать не станет, но вот понять этого не могу. Мне-то казалось, что я – это я и никем другим не был и не буду. Однако Вовкины слова не давали мне покоя.

      Я пошел на речку, лег на траву и закрыл глаза. Мне так лучше думается. Как будто земля подсказывает.

      Не мог же я быть бабочкой? – думал я. – Такой маленькой, однодневкой. Что это за жизнь? С цветка на цветок, а к вечеру умирает. С другой стороны, я ведь за ней наблюдаю, все про нее знаю. Как она появляется из куколки, а до того гусеницей была. Значит, я как бы проживаю ее жизнь. Выходит, что во мне, в моей голове, живет бабочка! А наш Филя? Разве он не живет во мне? Я его помню маленьким щеночком, когда он едва ходил, а лаял так смешно, как котенок. А потом он стал убегать, а однажды потерялся… Выходит, и он во мне живет? Ведь я все про его жизнь знаю! С самого начала! И как он болел, и мама ему уколы делала.

      А мама с папой? Разве они не живут во мне? Я даже знаю, как мама родилась, мне бабушка рассказывала: прямо в телеге! До роддома не доехали! А папа за вишнями к соседям лазил, а учился на одни пятерки, не то, что я. И я почувствовал, что и папа и мама – это как бы я: раз я все про них знаю, значит, живу не только своей жизнью, но и их тоже!

      Я так обрадовался, когда это понял, что даже вспотел! Это же надо всем рассказать! Этого же никто не знает!

      Я открыл глаза и увидел небо. Закрыл – а оно все равно со