хватит
на десять Африк.
А твоего холода —
на несколько Антарктид…
Снова,
крича от ярости,
вулканы стучатся в землю!
Гулким,
дымящимся клекотом
планета потрясена…
А ты —
беспощадней пожаров.
Сильнее землетрясений.
И в тысячу раз беспомощней
двухмесячного пацана…
Оглядываться не стоит.
Оправдываться не надо.
Я только все чаще спрашиваю
с улыбкой и тоской:
– За что мне
такая мука?
За что мне
такая награда?
Ежеминутная сутолока.
Ежесекундный покой.
«Сейчас весна в походе…»
Л. Жуховицкому
Сейчас весна
в походе.
Сейчас дожди
горазды…
Но вопреки
погоде
мы все-таки
сгораем!
Горение,
горение! —
закон
земного шара.
И чем Земля быстрее,
тем яростней пожары…
Вот инвалид
притихше
и скорбно говорит:
«Нутро горит,
братишка…
С войны еще
горит…»
А рядом —
веком избраны
для помыслов саженных —
кричат истошно
искорки
в руках у акушеров!..
Напористо,
усердно
в горячке
бьется мысль.
Кипит вода в бассейнах
от раскаленных мышц…
Погаснуть
не пытаемся
(напрасные старания).
По улицам
шатаемся
веселыми кострами!
И каждый день,
как опыт, —
неведом
и горяч…
Горит
на сыне обувь.
Не уследишь —
хоть плачь…
Горение,
горение…
Преследуют и дразнятся
горячие
колени
серьезной одноклассницы…
От логик
до туманностей
миры
в себя вбираем.
До крохотки,
до малости
сгораем.
Сгораем.
Раздумываем
трудно,
рассвету поклянясь…
Костер
Джордано Бруно
еще пылает
в нас!..
Завяли чьи-то жалобы, —
сейчас они смешны…
Сердечными пожарами
дома
освещены!
За сорок дней до лета,
до всех его красот,
раскалена
планета.
Аж подошвы жжет!
Ссора
Мы почему-то
живем втроем:
ты,
я
и ссора…
Вселилась,
облюбовав район,
въедливая особа.
Живет она два с половиной дня.
Все знает.
За всех решает.
Первой