Цугцванг-вирус. Дао Оке

осуждаемый нравственностью инструмент ни выбрать, всё только усилит клинику.

      Поиграть в бога. Только не играя. Всё, я вершитель, гений, и это не оспаривается.

      Всесилен! Конечно, чтобы отдать распоряжение по приходу ночи, иногда приходится подождать закат. И тут же сослаться на Принца, на Соломона, да на кого угодно. Главное – иметь в аптечке больше универсальных пилюль-витаминок, на любую погоду.

      [А для кого ты, кстати, автор, пишешь?

      Где же хайп, где чёрно-белая палитра (в пол-литра), простая и безапелляционная?

      Где замес, звонкие оплеухи, напыщенность и прочие понты?

      Эх, ничего ты не смыслишь в современности, позапрошлый век просто…]

      Проказы её подобны проказе. Инкубационные периоды тоже отличаются разительно: кого-то на первом году развозит, другому требуются десятилетия, чтобы добить иммунитет.

      И вот уже к львиной доле добавляется «львиное лицо». Хотя кто ж скажет, что король голый. Точнее, обезображенный.

      С требованием любви – к себе. С безапелляционной уверенностью в правоте – своей. Ведь особая персона, будь то модератор, председатель жюри или начальник всея квартиры.

      Парадоксально, но разжигание, развёртывание симптомов сопровождается убыванием внутренней силы.

      Близко к этому явление, замеченное некоторыми участниками психологических тренингов в режиме господин-раб. Пусть с оглядкой на игровые условности, и всё же…

      Тот, кто подчинялся, войдя в автономный режим, начинал чувствовать… свободу и растущую силу. А начальствующий субъект – наоборот, уставал и начинал отлынивать.

      Погружённый в режим долгоиграющей власти человек может постепенно утрачивать объёмный взгляд, критику, возможность остановиться.

      Теряется способность сказать «прошу прощения». Нет ресурсов на честность, особенно в условиях снежного кома лжи.