Отзвук
Господину Краку не спится. Орда гуннов не даёт ему заснуть. Каждую ночь повторяется та же история и его изводит. Один и тот же грохот сдёргивает одеяла, один и тот же грохот раздвигает шторы, раздвигает веки. Подковы их лошадей оставляют выбоины на мостовой. Из их сердитых ноздрей вырывается пар. От суровых, огороженных железом взглядов кровь стынет в жилах. От того, как они счищают с клинков человеческие останки, кровь стынет в жилах.
Они шумят, затачивая свои мечи, и шумят, поедая сырое мясо, шумят, с рёвом бросаясь в атаку, и шумят, насилуя монахов. Шумят, сжигая деревни, и шумят, создавая свои империи. Но прежде всего они шумят, когда, напившись на своих свадьбах, задыхаются от крови в переломанных носах, спящие густым сном.
Разумеется, всё это случилось в 450 году до н. э., то есть за века до того, как господин Крак лёг в постель.
Коробка
Есть у меня одна маленькая коробка, в которой постоянно кого-то режут.
Она чуть побольше коробки из-под ботинок. Чуть попроще ящика из-под сигар. Не знаю, кто и кого, но кто-то кого-то режет. Звуков оттуда не доносится (кроме тех моментов, когда они доносятся). Я ставлю её на этажерку, на стол, когда хочу провести немного времени, глядя на неё, подальше от окон, чтобы не пожелтела на солнце, ставлю её под кровать, когда хочу почувствовать себя хулиганом. В ней кого-то режут, даже когда в доме праздник, даже по воскресеньям, даже в дождливую погоду.
Когда я нашёл коробку – где и как, не скажу, – я с удовлетворением принёс её домой. В тот момент я думал, что услышу шум моря. Но там внутри происходит резня.
Мне уже дурно делалось от шума, от понимания происходящего, от разворачивающихся в коробке событий. От самого её присутствия мне делалось дурно. Нужно было что-то предпринять, избавиться от неё, успокоиться, принять ванну. Нужно было решить этот вопрос.
Так я отправил её по почте одному своему другу: у меня есть один друг, нужный только для того, чтобы дарить ему подарки. Я завернул коробку в невинную цветную бумагу, перевязал невинной цветной ленточкой. В коробке с письмами лежит коробка, и в этой коробке кого-то режут. Лежит себе в почтовом ящике и дожидается моего друга. Такая дружба, которую я поддерживаю только для того, чтобы дарить подарки.
Стихи одного плохого человека
Теперь мои дни спокойны, и сон мой крепок по ночам.
Джек Лондон, «Лунный лик»
Сначала мы разорвали с ней отношения.
Потом разорвали ей горло.
У мадам де Сталь была большущая шляпа,
три кошки и корзинка, полная сонных ящериц.
Она была женщиной
из тех могучих женщин
с широким тазом,
готовых родить целый спозаранку продравший глаза легион,
готовых столкнуться с бронетранспортёром
и наблюдать, как сминается листовое железо,
причём сами они отделаются парой царапин
и, быть может, лёгкой удовлетворённой улыбкой.
Жизнь,