Сильные люди всегда привлекают людей. К тому же по характеру Данав был незлобив и добродушен. Однако подружиться Данаву с другими дружинниками пока не удавалось. Завидовали ли они расположению к нему князя, то ли была другая причина, но Данав хотя и был уважаемым для них человеком, но чужим. Так что любовь князя к герою сыграла с ним злую шутку.
Данав, выросший в простоте деревенских отношений, тяготился одиночеством. К тому же, привыкший к постоянной работе, бывший пастух мучился от безделья. А князь не давал ему поручений.
Впрочем, вскоре Данав сам нашел себе занятие. Он некоторое время наблюдал за молодыми воинами, с которыми старые дружинники проводили занятия по владению оружием.
Всех мальчишек обучают умению владеть оружием: мечом, копьем, луком. Но одно – незатейливые приемы сельчан, и совсем другое – подготовка профессионального воина.
К своему удивлению, Данав узнал, что сила не гарантирует победу в единоборстве. Ловкость, хитрость имела не меньшее значение.
Собственно, в этом он уже убедился, победив Бурю на поединке. Разумеется, Данаву захотелось научиться новым приемам, но, видя прохладное отношение к себе старых дружинников, он не стал просить их, чтобы они взяли его в обучение, а, наблюдая издали, стал повторять приемы, которые разучивали молодые дружинники.
Это закончилось тем, что однажды Словен, проверяя занятия с молодежью, заметил попытки Данава научиться новым приемам.
Словен посмотрел, улыбнулся, затем нахмурил брови.
– Воевода, – обратился он к Грозыне, – ты видишь?
– Что? – спросил Грозыня.
– Что Данав пытается сам изучать приемы.
– Вижу, – сказал Грозыня.
– Но почему его никто не учит из старых дружинников? – строго спросил Словен.
Грозыня ответ знал, но не решился сказать правду. Он пожал плечами и уклончиво проговорил:
– Так некому его учить.
Словен догадался:
– А почему некому учить? Ты не крути, а говори правду.
– Так принято, что молодых воинов учат их отцы, братья, друзья, – сказал Грозыня. – А с Данавом никто из стариков пока не подружился. Поэтому никто его пока учить не хочет.
Грозыня не стал напоминать князю, что в дружину обычно принимали по рекомендации старых дружинников, а потому почти все в дружине были свои – родственники, друзья. Дружина, сплоченная круговой порукой, была крепка, как монолит, и постороннему войти в этот круг было непросто.
Словен начал сердиться:
– Плохо! Скверно! Я Данава сам взял в дружину, а потому он мой первый друг. Или что – остальные считают зазорным для себя дружить с другом князя?
Грозыня покраснел.
– Я скажу им.
– Скажи им! Скажи им, что каждый воин в моей дружине – мой друг. В бою жизнь любого из дружинников зависит от его товарищей, – сказал Словен. – Как они могут рассчитывать на Данава, если он ими не обучен воинскому мастерству? И как я могу рассчитывать на него?
– Мой промах, –