Люциан и Дайдо обнаружили своего отца в круге, где их драконы сидели и ждали зова. Стоило Люциану свистнуть, его дракон, Тихея, расправила свои крылья и выпятила грудь. Она была прекрасна: цвета черно-синего мрамора, как и все чистокровные Дрейки. Тихея покачала треугольной головой с заостренной челюстью. Ярко-голубая бахрома вокруг глаз расширилась, будто взъерошенные перья. Люциан пока не мог подойти к ней, сначала его отец.
– Мои дети. – Лорд Гектор Сабель обнял Люциана и Дайдо. Он нежно поцеловал сына в щеку, но того пронзила боль. Трудно было ненавидеть человека с глазами, полными печали. – Я теряю вас.
Так и было. Дайдо предназначалась Испытанию, а Люциан – храму. Ему повезло, что его сестра была первенцем. Он боялся подумать о том, что произошло бы, если они поменялись бы местами.
Гектор нахмурился и вперился взглядом в коротко остриженные волосы Люциана. Люциан не мог не поморщиться в ответ. Как только Дайдо станет императрицей – а она ею станет, если только наследница Вольска не окажется столь опасной, как предполагали слухи, – ее подвергнут стерилизации в соответствии с имперскими требованиями. Ни один император или императрица не должны иметь детей, которые могли бы претендовать на престол. Люциан тем временем проведет остаток своей жизни, выращивая овощи и прядя шерсть.
Если это была цена, которую он заплатил за прекращение проклятого рода Сабель, то тем лучше. Скоро он обретет покой, вставая на рассвете, подметая полы в храме и кормя голодных. Люциан представил толпу людей в лохмотьях, стекающуюся к нему за помощью. Он будет заботиться о них, перевязывать раны, утешать в болезни. Это была слишком хорошая жизнь для таких, как он, но он жаждал ее.
Совсем скоро.
– Моя победа будет вашей, отец. И нашей семьи. – Дайдо согнулась в твердом воинском поклоне. Если семья Сабель и смыслила в чем-то, то это в войне. Она сердито посмотрела на Люциана; ее разгневанное выражение лица сильно походило на отцовское. Они с Гектором действительно были похожи. Хотя у близнецов были одинаковые глаза и смуглая кожа, Дайдо также унаследовала заостренную челюсть, косу медных волос – истинный уроженец рода Сабель всегда носил длинные волосы, демонстрируя свою силу и мощь. Она была истинной Сабель, в то время как Люциан пошел в мать во всем, что имело значение.
– Ах, да. Семья. Нет ничего важнее этого. – Внутри у Люциана все сжалось, когда он подошел и встал перед Тихеей. Она толкнула его носом в спину, ее горячее дыхание коснулось его шеи. Он погладил ее по морде, успокаиваясь в ее присутствии. Чем скорее это все закончится, тем лучше. Он снимет королевский синий цвет Сабель и облачится в домотканую серую рясу.
Он будет свободен.
Дайдо стояла справа вместе со своим драконом, а его отец – слева. Они терпеливо ждали, пока Солнце зависнет в зените, выжигая тени. Пот струился вниз по затылку Люциана,