В двух шагах от вечности. Николай Иванович Левченко

та же участь. При приближении к Сатурну оказалось, что сила его гравитации почти десятикратно возросла. Вслед за тем в короне Солнца произошел гигантский выброс плазмы, почти как взрыв, сверхвспышка. Ударная волна должна была значительно ослабить земной магнитный пояс, потоки радиации и тепловой энергии вполне могли разрушить атмосферу и уничтожить наши лагеря на Марсе. Единственно, чего успели сообщить с Земли, так это, чтоб я срочно перевел корабль на гиперскорость. Как ты и сам отлично знаешь, выход из анабиоза в ускоренном режиме может быть опасен. Поэтому я никого не стал будить. Затем, когда полет вошел в нормальный маршевый режим, появилось сообщение, что корпус главного реактора имеет течь и аварийно заглушен. Подробности найдешь в техническом отчете. Александр, которого я первым разбудил, прикинул наши шансы. Даже если мы когда-нибудь достигнем Флавии, не уклонившись в сторону под действием астрофизического притяжения, возможность выжить там без взаимодействия с другими кораблями математически близка к нулю…»

      Он сделал паузу, дав время переварить все это, и многосложно выругается.

      «В конце концов, мы между собой решили разбудить тебя последним. Ты лучше знаешь составные части корабля и можешь в одиночку управлять им. Все остальные члены экипажа, когда мы их поочередно разбудили и рассказали о сулящей нам перспективе, сочли за благо вновь уйти в анабиоз. Если ты найдешь какое-то решение, то сможешь разбудить их. А если нет, то можешь поступить аналогично. Я попробую добраться до реактора и посмотреть, что там случилось. Если это небольшой метеорит, то можно будет ликвидировать пробоину. Теплится еще надежда получить сигнал от одного из уцелевших кораблей. Но что мы будем делать с неисправным двигателем? Если ты увидел это сообщение, значит, дело плохо. Прости, не знаю, что еще сказать. Как на Земле обычно говорили в этих случаях…» – Эд скорбно посмотрел и, не закончив фразу, выключился.