Оставалось только надеяться, что это не поможет банде Лилового.
Но противопоставить им пока нечего.
Кто-то скинул еще одну банку – спагетти с фрикадельками. Были бы это персики, у меня бы, наверное, не хватило воли сделать то, что я сделал, – прежде чем открыть банку, использовал ее вместо молотка. Я колотил ею по пустой банке, пока не сплющил, а потом отковал острый конец и заточил его на краю резервуара. Пустая банка превратилась в кинжал – не очень хороший, но с ним я чувствовал себя не таким беспомощным.
После еды потянуло в сон, и я прикорнул в теплом мерцании. Я по-прежнему пленник, но теперь у меня есть оружие и более-менее ясно, с чем я столкнулся. Проанализировать проблему – на две трети решить ее. Кошмары больше не снились.
Потом в дыру сбросили Толстого.
Через секунду на него шмякнулся Тощий. Я отскочил, держа нож наготове. Тощий не обратил на меня никакого внимания, поднялся, огляделся, подошел к струйке и стал пить. Толстый оказался в худшей форме – он не дышал.
Глядя на него, я подумал: до чего же отвратительный тип! Впрочем, какого черта? Он же мне помог, сделал массаж. Я перевернул его и начал делать искусственное дыхание. Через четыре или пять толчков мотор завелся, пациент смог вздохнуть и прохрипел:
– Хватит!
Я отошел и снова взялся за нож. Тощий безучастно сидел у стены. Толстый посмотрел на мое жалкое оружие и сказал:
– Убери, малыш. Мы теперь друзья неразлейвода.
– Мы?
– Ага. Мы, люди, должны держаться вместе. – Он грустно вздохнул. – Столько сделали для него – и вот благодарность.
– О чем это вы? – потребовал я объяснений.
– А? – переспросил Толстый. – Я же говорю, он решил, что может обойтись без нас. Вот мы и сменили квартиру.
– Заткнись, – безучастно сказал Тощий.
Толстый скривился.
– Сам заткнись! – огрызнулся он. – Надоело! День-деньской «заткнись» да «заткнись» – и чем это кончилось?
– Заткнись, я сказал.
Толстый умолк. Я так и не узнал, что с ними стряслось, потому что Толстый редко говорил дважды об одном и том же. А от Тощего вообще не было слышно ничего, кроме советов заткнуться и еще менее содержательных односложных слов[14]. Одно было ясно: эта парочка потеряла работу в качестве подручных гангстера, или членов пятой колонны, или… как еще назвать людей, которые пресмыкаются перед врагами собственной расы?
Чуть позже Толстый сказал:
– Вообще-то, это ты виноват.
– Я? – Моя рука метнулась к ножу из консервной банки.
– Если