Пал Палыч бросил взгляд.
И странным показалось
то, что заметил глаз,
как будто бы встречалось
такое где-то раз.
Быть может, совпаденье,
и в домыслах его
одно лишь подозренье
и больше ничего?
Но так бывает редко.
Неужто повелось
так клеить этикетки —
нарочно вкривь и вкось?
Да-да, сомнений нету…
Догадка – как обвал!..
На днях бутылку эту
он Вите покупал.
…Он чувствовал досаду,
как слышал нудный гул.
Назавтра дал команду —
мизинцем шевельнул.
Команда по цепочке
спустилась до ГАИ,
и Витю как-то ночью
за скорость засекли.
Он не остановился.
Вдогонку – патрули.
Догнали.
Он взбесился:
как так, когда – свои?..
И вскоре рапорт шефу
положен был на стол.
И шеф, как мастер блефа,
руками лишь развёл.
Тактично, аккуратно,
сославшись на закон,
сказал, что ход обратный
«телеге» этой он
не даст сейчас, коль скоро
берётся новый курс…
Переведут шофёра
в писательский Союз.
Там встретит он Серёгу
и вскоре вместе с ним
наладит понемногу
обычный свой калым
(но не такой, конечно,
что был в его руках),
жалея безутешно
о прежних временах.
Шуры-муры
У вас глаза вразлёт немного,
и эта дивная черта,
как ясность скрытого намёка,
что мне не светит ни черта.
Я, видно, зря засуетился…
Назад бы надо повернуть,
но я отчаянно пустился
в неведомый, рисковый путь.
Что ждёт меня на нём – не знаю,
и не хочу гадать пока…
Возможно и забвенье рая,
и вероятность тупика…
Гоню на лучшее надежду,
хотя о ней пекусь тайком…
Я словно оказался между
мечтой и тем, что есть облом…
Но пусть самой судьбы подсказка
реальности раскроет суть,
и пусть не думает фиаско
мой путь к вам, миссис, зачеркнуть…
Вы были, вероятно, с другом,
а я сидел, смотрел на вас,
и голова моя шла кругом,
и я твердил себе: «Атас,
куда ты лезешь, обалделый
и необузданный ходок!
Ей до тебя совсем нет дела,
твои старания не впрок.
К тебе же, видишь, ноль вниманья,
ты для неё и вправду ноль…
Нулю равны твои старанья…
Тебе нужна такая роль?»
Так разум мне твердил упрямо,
но с ним тут спорила душа,
готовая изведать драму
и даже сделать первый шаг,
то есть спросить ваш телефончик,
и, если вы не прочь, тогда
подумать можно и о прочем,
поскольку ваша красота
мне