А что ты чувствовал? Было страшно? Холодно? Одиноко? А сейчас тебе больно читать письма, которые пишем мы, счастливые люди, находясь в уюте, окруженные заботой и теплом, рядом с друзьями и родными? Наверное, неприятно, когда спрашивают подобное, но мы лишь хотим понять еще немного больше…
Я не могу тебя жалеть. Жалость, выражаемая лишь словами, плохая жалость. А помочь мы уже тебе не сможем, как бы ни пытались, мы лишь можем оставить тебя и воспоминания на бумаге, кинопленке и в наших сердцах. Но нам, правда, очень-очень жаль, что так произошло, что началась война, и мир вокруг тебя так сильно изменился всего за один год, за один, казалось бы, короткий, но на самом деле такой тяжелый и длинный первый год войны. Все еще не до конца осознали ошибку, и войны все продолжаются и продолжаются, не у нас или рядом с нами, так в другой точке мира.
Мы по отдельности не сможем ни спасти людей от войн, ни собрать всех людей, чтобы они опомнились и закончили все, все войны. Но людям стоит лишь попытаться, каждому, и тогда мы уже будем не по отдельности, а в одной большой команде. Да, мы, такие, как я, совсем еще не значим для мира и мало что сможем сделать, но ведь когда-то мы станем старше и постараемся сделать спокойный мир со счастливыми детьми и взрослыми. Ну, если даже не мы, тогда те, кто будут после нас, не так ли? Не могут же войны, потери из-за них и все невзгоды, приносимые ими, существовать вечно?
Ты помнишь все, что было, знаешь, что приносят войны. Ты понимаешь людские ошибки и можешь… мог бы помочь. Простые люди наверняка задумались бы над словами, которые ты мог бы им сказать. Да, а что бы ты сказал? Мог бы сказать всем людям? А лично мне, что бы ты сказал?
Ты такой же, как и мы – тоже хочешь бегать, веселиться, общаться с друзьями, вот только живем мы совсем по-разному. И не поймешь уж до конца, почему же все так обернулось, слишком давно это было. Но мы не забыли ни вас, ни войну.
Елизавета Вепхвадзе, 7 класс
Письмо ровеснику в военное прошлое…
Дорогой Василий, пишу тебе письмо в этот спокойный мартовский вечер, за который когда-то ты отдал жизнь. Надеюсь, сейчас всё хорошо. Ты спокойно отдыхаешь, не вспоминая мрака прошлого.
Порой, я сяду, посмотрю в окно и улыбнусь. Солнце светит, но не греет, словно так и должно быть. Своими холодными лучами оно падает на лица угрюмых прохожих. Но знаешь, когда сижу долго, то улыбка на моем лице плавно переходит в большую задумчивость. В другом конце комнаты сидит бабушка, ну, Нина, твоя дочка, просто ты ещё не знаешь этого. Так вот, дедушка, она постоянно читает. Тем временем я, прижимая свой лоб к окну, продолжаю высматривать грустных и недовольных жизнью людей. Насмотревшись, я незамедлительно начинаю обсуждение со своим “начальством”, то есть с бабушкой. Таких бурных эмоций у меня не вызывает ни