– Ой, нееее, – поморщилась Еся, – давай в следующий раз?
С этими словами она достала из рюкзака кроссовки и с наслаждением стянула ролики.
Вдохнув, зеленоглазый блондин плюхнулся рядом на лавку и тоже стал переодевать обувь. Внимательно взглянув на свою спутницу, он спросил:
– Ну, тогда может быть ты составишь мне компанию в пешей прогулке?
Еська задумалась.
«Странно… Интересно, почему он прямо не скажет, что ему нужно? Только вот так приезжает, зовёт кататься – и… что? Непонятно.»
Однако спросить напрямую Еся почему-то постеснялась.
– Ну, ладно… прогулка на ночь не помешает.
Платон шёл рядом с девушкой и испытывал чистейшее блаженство. Ещё бы – столько лет он мечтал, чтобы она хотя бы начала общаться с ним. А тут они уже прокатались вместе столько времени, да ещё и идут болтают сейчас. В глубине души он понимал, хоть и боялся себе признаться – влюблен.
Это чувство было в новинку для 14-летнего парня. Оно одновременно притягивало и очень пугало юношу.
Спустя полчаса они, наконец, добрели до дома Есении. Девушка уж было собиралась проскользнуть в подъезд, как Платон слегка тронул её за плечо:
– Постой… мы ещё увидимся? – с надеждой в голосе произнес парнишка.
– Кто знает, – подмигнула Еська и скрылась в подъезде кирпичной многоэтажки.
С того самого дня и продолжилась история длиной в пару десятилетий…
Глава 4.
С того памятного дня встречи Платона и Есении стали более регулярными. Теперь, когда на улице была хорошая погода, он всегда приезжал к ней, дожидался у подъезда, и они вместе ехали сначала на «кайф», а потом и вовсе катались за пару кварталов от дома.
По окончании прогулки он поил её чаем в кафе неподалеку, после чего провожал до дома и уезжал.
На одной из таких прогулок Платон всё же не выдержал.
Еська катилась на приличной скорости, как вдруг Платон пошёл ей наперерез, заставив немедленно остановиться, отчего девушка чуть не упала.
– Эй, ты чего?
– Есь, – Платон смущенно опустил глаза в пол, – давай встречаться, а?
Он показался Есении таким искренним, что она поняла – сдаётся. И вот через несколько лет раздумий и наблюдений, она наконец ответила:
– Давай. Попробуем.
Платон просиял.
«Ура! Наконец-то!» – пронеслось у него в голове.
Он крепко обнял Есению и прошептал:
– Я так счастлив. Спасибо тебе. До завтра.
С этими словами он легонько коснулся губами щеки девушки и уехал домой, рассекая роликами мокрый от дождя асфальт.
О том, что у неё завязались отношения, Есения предпочитала отмалчиваться, не откровенничая даже с собственной матерью. Анна Викторовна, напротив, очень живо стала интересоваться, куда это Есенька стала пропадать практически каждый вечер, и откуда возвращается с такими горящими глазами.
– Ой, мам, да какая разница. На роликах катаюсь,