навряд ли этим его задев или отомстив.
Начинает помногу пить,
совершенно себя забросив и распустив.
Все сидит на крыльце у двери,
как бессловесный большой мастиф,
Ждет, когда возвратится Стив.
Он и вправду приходит как-то —
приносит выпечки и вина.
Смотрит ласково, шутит, мол, ну, кого это ты тут
прячешь в шкафу, жена?
Грейс кидается прибираться и мыть бокалы,
вся напряжённая, как струна.
А потом начинает плакать – скажи,
она у тебя красива? Она стройна?
Почему вы вместе, а я одна?..
Через год Стивен умирает, в одну минуту,
«увы, мы сделали, что смогли».
Грейси приезжает его погладить по волосам,
уронить на него случайную горсть земли.
И тогда вообще прекращаются буквы, цифры,
и наступают одни нули.
И однажды вся боль укладывается в Грейс,
так, как спать укладывается кот.
У большой, настоящей жизни, наверно,
новый производитель, другой штрих-код.
А её состоит из тех, кто не возвращается
ни назавтра, ни через год.
И небес, работающих
На вход.
19–20 июня 2008 года.
От меня до тебя
От меня до тебя
Расстояние, равное лучшей повести
Бунина; равное речи в поиске
Формулы; равное ночи в поезде
От Пiвденного до Киевского вокзала.
Расстояние, равное «главного не сказала».
Я много езжу и наедаюсь молчаньем досыта.
Мне нравится быть вне адреса и вне доступа.
Я представляю тебя, гундосого,
В царстве бутылок, шторок, железных прутьев, —
Спящим в купе, напротив.
Это, собственно, все, что есть у меня живого и настоящего.
Ни почтового ящика, столь навязчивого, ни вящего
Багажа; я передвигалась бы, будто ящерка
Век, без точки прибытия, в идеале.
Чтобы стук и блики на одеяле.
Это суть одиночества, сколь желанного, столь бездонного.
Это повод разоблачиться донага,
Подвести итоги посредством дольника,
Ехать, слушать колеса, рельсы, частоты пульса.
Чтобы ты прочел потом с наладонника
И не улыбнулся.
Чтобы ты прочел, заморгав отчаянно, как от острого,
От внезапного, глаз царапнувшего апострофа,
Как в je t’aime.
Расстояние как от острова и до острова,
Непригодных ни для рыбалок, ни для охот.
Все маршруты лежат в обход.
8 июня 2008 года.
Чёрный квартал
Майки, послушай, ты ведь такая щёлка,
Чтобы монетка, звякнув, катилась гулко.
Майки, не суйся в эти предместья: чёлка
Бесит девчонок нашего переулка.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив