Детка материнским жестом погладила ее пушистый затылок, поцеловала … и одним рывком свернула девушке шею. И закричала, отчаянно воздев зеленый пламень глаз к невидимым сквозь камень небесам.
Лерг ушел из Лиги и Оргеймской Пустоши сразу, как очнулся. Подал прошение об отставке, и Глава принял ее. О чем они говорили, Владыка не сообщил никому.
Глава и два советника Лиги заседали, трехглавым змеем глядя в разные стороны. Присутствовал бы еще мастер Лерг, смотрел бы в четвертую. Но он в четвертую просто брел, смутно помня, куда и зачем.
– Напрасно мы его отпустили. Никто не винил мастера. И его заслуги велики перед Лигой, – высказался, наконец, сидевший по правую руку телепат Ресс.
Он нервно теребил черную бороду, чуть не рвал с досады: мало того, что Владыка и не думал рассказывать о содержании разговора с Лергом, так еще и замкнулся для мысленной беседы. Впрочем, здесь натх прикрылся этикетом: советник Дмитерас – провидец, но не телепат. Но Ресс чувствовал – не только в этом причина. Задумал что-то белоголовый.
Владыка сумрачно глянул, изрек:
– Лига – не галера, и адепты – не рабы, прикованные к веслам. Каждый свободен в служении.
– Тварь так и не пришла за Деткой, – напомнил телепат. – Ловушка захлопнулась, а толку… Только ловцы пострадали.
– Значит, не крепка была ловушка для такого зверя. – ответил белоголовый. – Мы же попытались спрогнозировать ее поведение… Понять логику. Нашей, человеческой – нечеловеческую. Стоит ли удивляться? Все наши ловушки слишком человечны для Твари.
– Да, – согласился провидц Дмитерас. – Если бы мы сумели ее предсказать, предвидеть – она бы никуда не делась. Но там – полная неопределенность. Тьма. Словно мы пытаемся увидеть в Бытии Небытие.
– К тому же, она приходила накануне.
Оба собеседника удивленно вскинули брови. Глава уронил коротко:
– Снег.
– Но ты же говорил, что…
– Говорил. И сейчас скажу то же: никаких явных следов, никакого нападения. Разве она напала? Нет. Она оставила ощущение. Всего и только ощущение, что это была она. Насмешку. Запах. И это невесть что я должен был сообщить Совету? С каких это пор мы доверяли ощущениям, – скажет Совет. И будет прав.
– Но – снег?! Запах?! – Дмитерас смотрел на него как на спятившего параноика.
– Фантомы. Не сама Тварь. Как лучи, отраженные от зеркала – не само солнце…
– Хорош лучик, – процедил Ресс. – Скорее уж, запах крови! И напала не Тварь, а Детка. Мыслимо ли: такая крошка – и такая кровожадность!
Белоголовый пожал плечами:
– Она не жаждала крови, а выполняла свой долг. Как его понимала. Когда волчица режет овцу и тащит волчатам, она тоже выполняет долг.
– Но, в отличие от волков, детка была разумна! – возразил Ресс.
– Это видимость. Она выглядела как человек. Человеческий детеныш, воспитывающийся у волков, тоже мог быть разумным. А вырастает волк.
– Видимость… – горько прошептал Дмитерас. – Все мы – видимость человека. Тебе не понять