– На какие такие шиши?
– Но остальные как-то…
– Я так не сумею!
– Звонила Степанида. Спрашивала о тебе.
– О! Боже! Она мне ещё в музее осточ… надоела!
– Ты – уже не можешь не выражаться!
– Извини ещё раз!
– По-моему, Степанида Крикотова порядочная женщина – хорошо бы о тебе заботилась, сынок.
«Старая дева – чёрт бы её подрал!» – Выругался про себя Андрей:
– Мама! Крикотова мне не нравится. Я не смогу с ней ни одной секунды выдержать! Её занудные стишки с вечными осенними листьями – плачь заживо погребённых! Ладно – я пойду отдохну. Завтра меня не буди, я сам встану.
– Андрей ты должен задуматься о своём будущем: у Крикотовой двухкомнатная квартира в хорошем районе.
– Ой – лучше жить на вокзале – с бомжами!
– Ты упря-амый! – от волнения мать стала немного заикаться. – Андрей! Я не смогу всё время тебя обслуживать! У тебя есть младша-ая сестра – её тоже надо определить! Чтобы ей не пришлось на вокза-але…
– Хорошо, я что-нибудь придумаю, только завтра.
– Ты что? Не идёшь на работу?
– Иду. Но мне предстоит поездка на левый берег. Предстоит серьёзное дело: связано с драгоценностями,– Андрей надеялся повысить свой престиж в глазах матери, но понял, что лишь добавил ей переживаний.
– Дурак! За золото убьют не глядя! Не мог отказаться? Они же тебя подставляют – как мишень! Как приманку!
– Да что ты – там ничего такого…
– Ой! Я знаю всё! Какой ты наивный! – Мышка покачала головой: – Они тебя сразу из автомата – тюк! И всё. Всё!
– Мама! Не накручивай себя, – Андрей почувствовал, что спор может затянуться за полночь.
Всё это время в зале отец, по какому-то из каналов, смотрел последние новости вперемешку с рекламой. Причём если шли новости, то их сопровождал трёх ярусный поток ругательств в адрес новых властей, а если вклинивалась реклама – то проклятья обрушивались на головы всех торгашей.
Младшая сестра Аня, видимо, читала в дальней, третьей комнате. Её не было слышно. Лишь изредка она осмеливалась урезонивать чрезмерно бурные возмущения отца: Папуля – тише! Не ругайся…
– Не могу сдержаться! Сколько можно терпеть всю эту галиматью! – оправдывался отец, но немного стихал. Потом всё повторялось снова и снова. Отставной майор Советской армии тяжело переживал всё происходящее в этом переменчивом мире.
Тем не менее, когда возник спор на кухне,– оба (и отец, и дочь) стали машинально прислушиваться. Кто невольно – с лёгкой, но нарастающей тревогой: кто – умышленно: с нарастающим ожесточением. Аня не вытерпела первой: встала, взяла плейер и надела наушники. А вот отец – встал и двинулся на кухню.
– Дай мне попить! – обратился он к жене.
Мельком встретившись взглядом с отцом, Андрей с ужасом понял, что пришёл сегодня не во время: что-то у них с отцом теперь не клеилось?! Андрей, по оставшейся с детства привычке, поспешил навстречу с