– Ладно, давайте спать, – согласилась девочка.
Все, кроме стража и Лорда легли вокруг костра и закрыли глазки. Кот, на правах любимца императрицы, улёгся возле своей хозяйки и уткнулся носиком в ее ладошку. Спустя несколько минут Василиса тихо-тихо, краешком рта, спросила мурчавшего котика: «Слушай, Добрыня, а мой будущий муж… ну, это, кто он?»
– Добрыня, скажешь хоть слово, хвост по самую шею оторву, – строго предупредил гномик.
– А я чё! Я само молчание. Тише меня только пирамиды, и то не все!
Но не прошло и двух минут, как кот тихонечко замурчал и прошептал девочке прямо в ушко: «Не волнуйся, Хозяйка, мальчик из хорошей семьи!»
Глава 5
Наступило утро, лучики солнца пробились сквозь листву деревьев и поцеловали Василису своим ласковым светом. Девочка открыла глаза зажмурилась и, улыбнувшись, потянувшись.
– Вставай, Королева! – услышала она голос гномика, – птичка новость принесла.
Василиса поднялась и увидела волшебника и своих друзей в полном составе, все ожидали её пробуждения. Лишь кот ещё спал в позе кремлёвской звезды и сладко храпел, заглушая ранних пташек.
– Очередной беглец нашёлся, – сообщил волшебник, на плече которого седела птичка-вестник.
– Я готова! – обрадовалась девочка, – Куда идём?
– Загадывай первое желание: для себя одежду потеплей, и чтобы мы перенеслись в Антарктиду, там сейчас появился червь-землеед, страшное допотопное чудище.
Кот открыл свои прекрасные очи и вяло произнёс: «Это справедливо, желание одно, а вещей много. Кстати, возьми тогда в дорогу колбаски, я уверен, что пригодится.
– Хорошо, – согласилась Василиса.
Она провела рукой и все они оказались в Антарктиде, среди снегов. Прямо перед путешественниками возвышалась пятиметровая статуя из меди – поющий Добрыня с гитарой. Неизвестный скульптор явно польстил коту: статуя выражала пламенно ревущее животное, которое пело песню мирового уровня, а ветер развевал его медную шерсть на просторах берегов холодного океана.
– Что это??? – спросил ошеломлённый гномик кота.
– Памятник, – ответил тот.
– Что он здесь делает?
– Стоит.
– Кот, я тебе даю слово, что моё поистине ангельское терпение закончилось (кстати, еще день назад). Поэтому если ты будешь тянуть сам себя за хвост и не изложишь ответы на мои вопросы чётко и ясно, то колбасу, в ближайшее время, будешь видеть только по телевизору… и то по чёрно-белому!
– Тонкий намёк понял, – согласился Добрыня, – Отвечаю более развёрнуто: здесь у меня было четырнадцать сольных концертов, а памятник я оставил благодарной публике, чтобы они не забывали, как выглядит совершенство.
– Ты кому тут пел-то? – спросила Василиса, которая успела одеться в меховую шубку и валеночки.
– А вот им! – резонно ответил кот, указывая на ораву пингвинов, приближающихся к ним.
Загалдев